Клетчатая зебра
Шрифт:
– Пожалуйста, – разрешила я.
Мы устроились на жестком сиденье.
– Только не волнуйтесь, – произнесла женщина.
Когда человек начинает разговор с такой фразы, я сразу пугаюсь.
– Что случилось?
– Где мышь?
– В гостиной, сейчас покажу, – вскочила я.
– Нет, – остановила меня Дина, – пусть лучше Александр один отправится. Извините, нам придется в целях безопасности унести и вашу клетку.
Только тогда я правильно оценила внешний вид людей, явившихся за грызуном, стальной контейнер-чемодан
– Милая мышка заражена?
– Вирус Аш энд Ап, – загадочно ответила Дина.
– Это опасно? – затряслась я.
Дина наклонила голову набок.
– Честно? Не знаю. И никто не знает. Пока возбудитель существует лишь в лаборатории и передается от одного животного к другому. Случаев заражения среди людей не было. Правда, кое-какие болезни иногда не трогали людей, пока не попадалась личность с сильно ослабленным иммунитетом, вирус внедрялся в организм, мутировал, и начиналась эпидемия.
– А что за болезнь провоцирует ваш Аш энд Ап? – затряслась я.
– Лихорадку реки Нга, – спокойно пояснила Дина. – До недавнего времени она вызывала повальную смерть среди аллигаторов.
Мне стало легче дышать. Конечно, характер у меня не сахар, но на крокодила я мало похожа.
– Потом неожиданно стали погибать зебры, – продолжала Дина, – долгое время считалось, что вирус… ой, вам вряд ли интересны подробности.
– Напротив, – заверила я, – продолжайте.
Моя однофамилица замялась:
– Мы не государственное учреждение, работаем на крупный частный зоопарк. Вам это тоже неинтересно…
– Что с мышью? – попыталась я вытрясти из нее правду.
– Мы не уверены, что ее удалось заразить, – затрещала Дина. – Лаборант в Новосибирске редкий идиот! Он не послушался приказа, побоялся послать животное как положено, передоверил доставку какой-то бабке. Ой, это вам тоже неинтересно. Главное, мы нашли экземпляр, дурак уволен, все тип-топ.
– А я не заболею?
– Ну что вы! – напряженно засмеялась Дина.
– Каковы симптомы лихорадки? – не успокаивалась я.
– Ну, самые обычные, она начинается с респираторных явлений, кашля, насморка, потом возможны аллергические высыпания в виде красных полос или пятен, зуд, почесывание, жар…
– В общем, ерунда, – обрадовалась я.
– Температура поднимается выше сорока, и организм погибает, – договорила Дина.
– В-в-всегда? – прозаикалась я.
– Среди аллигаторов стопроцентная смертность, – не оставила мне шанса на надежду однофамилица. – У зебр выживает одна из сотни.
– А люди? – пискнула я. – У них каков прогноз?
– Лихорадка не передается человеку. Во всяком случае, считается, что нет ни малейшей опасности. Но если вы волнуетесь… вот визитка, звоните, в случае чего мы сразу примчимся, – пообещала гостья.
– Экземпляр выловлен, – отрапортовал мужчина, выходя из дома.
Дина поднялась.
– Жаль уезжать, воздух у вас тут волшебный. Да, кстати,
У меня в руках очутился довольно большой пакет.
– Уж извините, – не останавливаясь, на ходу говорила Дина, направляясь к здоровенному черному джипу с затонированными стеклами, – я открыла сверток, думала, там носитель вируса. Очень милая утка, вся такая… бело-голубая.
Я не успела ответить. Со скоростью зайца, которого преследует волк, Дина юркнула в салон автомобиля, мотор тут же взревел, и «танк» унесся прочь.
В дом я побрела, ощущая, как в горле начинает першить.
На всякий случай я еще раз вымылась в душе, изведя почти целую бутылку геля. Потом выпила таблетку аспирина, подумала и слопала пилюлю мощного антибиотика. Профилактика не повредит, лучше предупредить болезнь, чем потом от нее умереть!
Трясясь от озноба, я заползла под одеяло, попыталась заснуть, но ничего не получилось. Решив включить DVD и посмотреть какой-нибудь детектив, я зажгла свет, почесала живот, встала, снова почесала живот, подошла к телевизору, почесала живот, нашла коробочку с диском, почесала живот, опять почесала живот, в общем чесала живот минут пять… и лишь потом догадалась задрать пижамную куртку и посмотреть на свое тело.
Было от чего испугаться! Вся поверхность кожи имела бордово-красный цвет, я походила на свежесваренного рака. Я мгновенно бросилась к телефону, трясущимися пальцами набрала номер, напечатанный на визитке Дины.
– Абонент находится вне зоны действия сети, – сообщил автомат, – перезвоните позднее.
Отличный совет! Но позднее меня уже может не быть. От лихорадки реки Нга погибают все аллигаторы и выживает лишь одна зебра из сотни. Предположим, по менталитету и воспитанию я ближе к полосатым лошадкам, чем к крокодилам, но где гарантия, что я окажусь той самой сотой счастливицей?
Желудок начал противно сжиматься. Я попыталась успокоиться. Все будет хорошо, для начала измерим температуру, а потом звякнем Дине по рабочему номеру. На дворе вечер, но мышь-то повезли в лабораторию, значит, там находятся люди…
Столбик термометра показал 36,9. Я воспряла духом, пару минут чихала как заведенная, затем попыталась дозвониться до офиса.
– Оставьте свое сообщение. Завтра, придя на службу, мы с вами непременно свяжемся, – пообещал дискант.
Делать нечего, пришлось набирать «03».
– Двадцать восьмая, «Скорая». Что случилось? – осведомился усталый женский голос.
– Я умираю!
– Кто болен?
– Я!
– Имя, фамилия?
– Дарья Васильева.
– Возраст?
– Двадцать пять, – невесть зачем соврала я.
Никогда не скрываю своих лет, а вот поди же ты, взяла и солгала.
– Где проживаете?
– Поселок Ложкино.
– Вы замкадыш? – спросила оператор.
– Кто? – не поняла я.
– Замкадыш, – повторила диспетчер. – Живете за МКАД? Поселок находится за чертой Москвы?