Клетчатая зебра
Шрифт:
– Аник внешне на кого похож? – перебила я Лялю.
– На мать, – категорично заявила соседка. – Да, ее масть.
– Рыжий, глаза светлые, а на лице борода? Хрупкого телосложения, невысокого роста?
– Вовсе нет, – засмеялась Ляля. – Глаза карие, волосы темные, симпатичный парень.
– Но не рыжий с веснушками? – пробормотала я, понимая, что выпестованная мною версия с треском разлетается в пыль.
– Такой человек за Кимом Ефимовичем из пансиона приезжал, – внезапно вспомнила Ляля. – Точно, волосы морковные, глаза, как у нашего кота, зелень
Глава 26
Сев в машину, я схватилась за мобильный и очень удивилась, увидев безжизненный дисплей. Сначала я подумала, что забыла зарядить аппарат, но потом вспомнила про мужчину, требовавшего некоего Фирсова, и оживила трубку. Не успел экран замерцать, как понеслись короткие сигналы, сообщающие о полученных эсэмэсках, один, второй… пятый… десятый… двадцатый. Я в полнейшем изумлении изучала почту. Все сообщения выглядели почти близнецами.
«Этот абонент звонил в 15 ч.», «Этот абонент звонил в 15.05»… Номер телефона был мне незнаком, кто-то с удивительным, можно сказать, с ослиным упрямством пытался достучаться до меня после того, как я отключила мобильный. Вероятно, нужно соединиться с настырной личностью и выяснить, что ей надо.
Но я не успела даже прикоснуться к кнопкам, как трубка начала звенеть, на экране возникли уже почти выученные мною наизусть цифры чужого номера.
– Фирсов! – гаркнул мужской голос.
Ну надо же… Мужик просто сумасшедший! Опять он!
– Фирсов, – надрывался незнакомец, – Фирсов.
Понимаю, что вы сейчас меня не одобрите, но другого способа избавиться от психа не нашла.
– Извините, Фирсов уехал.
В трубке помолчали, потом чуть тише спросили:
– Кто уехал?
– Фирсов, – соврала я. – Телефон оставил и тю-тю. Не звоните сюда больше.
– Кто укатил? – повторил незнакомец.
– Фирсов!
– Это кто?
– Фирсов! – решив ни за что не выходить из себя, сообщила я. – Фирсов он и есть Фирсов. Милый, хороший, умный, талантливый Фирсов. Но растеряха! Забыл сотовый!
Мужчина повторил:
– Кто?
Я, надеясь все же избавиться от идиота, терпеливо растолковала:
– Лапочка Фирсов. Он улетел, свой телефон бросил в офисе, я по нему отвечаю, но скоро перестану. Пожалуйста, больше сюда не звоните. Зайчик Фирсов покинул Москву.
– Куда он отправился? – странно напряженным тоном спросил собеседник.
– В Париж, – отрапортовала я. – Правда, летом там душновато, но есть замечательные местечки. На набережной Сены, например, там, где выходы со станций поездов «Эроэр». Вы бывали во Франции?
– Нет, – с усилием выдавил мужик.
– Жаль, а вот Фирсов туда умчался.
– Как умчался?
– На самолете, – предположила я. – Быстро и удобно, хотя сейчас благодаря Дусе, жене известного актера Игоря Костолевского, сделали прямое сообщение по железной дороге. Дуся француженка. Ее, конечно, зовут по-другому, но в Москве она Дуся.
– Иван
– Именно он, – успокоила я назойливого типа. – Абсолютно верно, Иван Николаевич Фирсов.
– Тысяча девятьсот сорок девятого года рождения, проживающий в Куркине, работающий преподавателем правильного экстремального поведения в центре «Князь», не женатый и бездетный?
Я устала, поэтому предпочла ответить коротко:
– Да.
– Уехал в Париж?
– Улетел.
– А телефон забыл?
В нашем разговоре явно наметился прогресс. Согласитесь, это радует.
– Абсолютно верно!
– Хочется проверить, правильно ли я усвоил информацию, – занудил мужчина, – Фирсов Иван Николаевич тысяча девятьсот сорок девятого года рождения, проживающий в Куркине, работающий преподавателем правильного экстремального поведения в центре «Князь», не женатый и бездетный, улетел в столицу Франции, оставив мобильный в офисе. А вы реагируете на звонки. Верно?
– Испытываю всепоглощающее счастье от того, что недоразумение выяснилось, – оживилась я. – Так что, повторяю, звонить сюда более не надо. И хотя сочетание «правильное экстремальное поведение» кажется мне слегка странным, вы великолепно разобрались в ситуации. Фирсов улетел.
– А надолго он отбыл?
– Навсегда! – гаркнула я. – Эмигрировал из страны.
– Позвольте еще спросить, – тоном умирающего лебедя попросил сумасшедший.
– Вся внимание.
– Вы очень любезны. Не потрудитесь взглянуть на сотовый, который держите в руке? Он черный?
– Точно!
– Модель «раскладушка»?
– Верно, – беззастенчиво лгала я.
– Правый нижний край поцарапан?
– В точку.
– А цифра семь почти стерлась.
– Похоже, вы знаете трубку, как родную, – польстила я мужику, – безошибочно назвали ее приметы.
– Ну да, это же мой сотовый! – ответил собеседник. – Я Фирсов Иван Николаевич, тысяча девятьсот сорок девятого года рождения!
– Проживающий в Куркине? – обалдела я. – Работающий в центре «Князь»? Не женатый и бездетный?
– Маленькое уточнение: я недавно развелся, – засопел Фирсов. – Но никак не могу понять, как я умудрился оставить трубу в офисе и сейчас беседую с ее помощью? Почему лечу в Париж? Я сижу на работе, и здесь нет никого, кроме меня! Может, в Москве есть еще один Фирсов Иван Николаевич, тысяча девятьсот сорок девятого года рождения, проживающий…
– Какого черта тогда вы звоните мне и требуете Фирсова? – заорала я. – Если сами Фирсов Иван Николаевич, то зачем вам еще один Фирсов?
– Мне не нужен Фирсов, – начал отнекиваться преподаватель правильного экстремального поведения.
– Но вы его просили! – обозлилась я.
– Ни разу! Мне и в голову не пришло звать Фирсова, когда я сам Фирсов! Вернее, будь в нашей семье отец Фирсов или брат Фирсов, такая ситуация легко могла возникнуть. Я Фирсов и хочу поговорить с Фирсовым, но я один Фирсов, поэтому не хочу говорить с Фирсовым. Понятно объясняю?