Клетка
Шрифт:
– Да, на пару минут всего.
– С ума сойти! И что дальше?
– А дальше ничего, в том-то и дело. Зотов в больницу попал, Арину муж в Европу увез. Вот только одно не ясно. Почему он из семьи ушел? Петька ничего не говорил? – Лена задумалась.
– Нет. Ничего.
– Тогда встает вопрос. Если ушел из-за тебя, подруга, почему не звонит?
– Он мой номер мобильного не знает. Только домашний, – вспомнила вдруг Арина.
– А дома тебя нет! Слушай, как хочешь, а встретиться вам надо. Не дети уже, чтобы бегать друг от друга. Так что, готовься…, – Лена стукнула кулаком по столу, словно ставя точку.
Арина вздрогнула. Она сегодня точно не уснет. А завтра на ее и без того унылой физиономии будут еще и
Глава 29
Зотов никогда не думал, что можно вот так кайфовать одному в полупустой квартире. Почти без мебели: раскладной диван ни в счет, на нем все равно можно только сидеть, да и то устроившись в продавленной ложбинке, стола нет в принципе, вместо него табуретка покрытая газеткой, и трехстворчатый шкаф с зеркальной серединой. Ремонт сделан не до конца: пришлось выгнать халявщиков – хохлов, решивших под шумок устроиться на зиму в квартире с удобствами. Зотов посмотрел на свое отражение в дверце шкафа: старые треники, майка с оборванными рукавами и шапка из газеты, прикрывающая обозначившуюся лысину. Старый мужик с покоцаной рожей. Впрочем, шрамы были заляпаны побелкой, которую он соскребал с потолка в коридоре. Вещи, которые он прихватил из дома, он сложил в отремонтированной спальне. Там и спал ночью, раскинувшись на пушистом ковровом покрытии и подложив под голову свернутую куртку на гагачьем пуху. Там и пришло к нему неожиданное состояние покоя и уверенности. Проснувшись первый раз поутру в этой квартире, он не поверил своим ощущениям: ничего не болело, спина не затекла, а в голове была полная ясность. Как в детстве, когда он жил здесь с родителями.
Зотов решил для себя, что доскоблить потолок именно сегодня – дело чести. Завтра пятидесятилетие его зама, Петра Кислова, и он впервые после больницы будет пить водку. В количестве одна рюмка в час, что называется, как доктор прописал. Классный мужик этот доктор, реально смотрящий на мир. «Водка, секс и скандалы – дозировано. Можно, с увеличением объемов, но только по согласованию со мной. И не раньше, чем через месяц», – сказал он ему при выписке. Про то, что он, Зотов, будет лазить под потолком, разговора не было. Поэтому Зотов и разрешил сам себе эту нагрузку. Он стоял на стремянке, скреб по потолку шпателем и думал. На сегодняшний день он почти безработный. Точнее, с понедельника. Он даже не ожидал, что уходить будет так тяжело. Вдруг в последний момент ему стало не все равно, кто придет на его место. И он стал с жаром отстаивать кандидатуру Кислова. И опять вдруг понял, что его никто и не слушает. У них уже свои планы. Он уже для них в стороне. Не свой. И пусть не лезет. И он отступил. Но дела передавал ему, и. о. директора Кислову. Не выходил из головы и сегодняшний разговор с Петром. Ему кто-то оказывается, уже звонил, просили о встрече, туманно так намекая на происшествие с ним, с Зотовым. Что хотели? Пока поговорить. Но Зотов сразу догадался, что история та, годовалая, с Судняком в главной роли. Вызывал Беркутов Судняка в прокуратуру,
На пороге стояла его жена. В шубке и сапожках на высоком каблуке. В руках Татьяна держала объемистый пакет.
– Ты что тут делаешь? Откуда у тебя ключи от маминой квартиры? – Зотов не собирался с ней церемониться. То, что она кричала ему вслед, когда он уходил из дома, все еще помнилось.
– Лешенька, они у меня всегда были. Тут же нужно было время от времени хотя бы пыль вытирать, комнаты проветривать.
– Зачем ты пришла? – повторил он, не обращая внимания на ее ласковый тон.
– Как у тебя грязно! Твои рабочие что, даже ремонт не доделали? Как же ты живешь, прости меня? Ты так привык к чистоте и комфорту.
Зотов удивленно на нее посмотрел. Он как-то никогда над этим не задумывался. Да, у них в доме пыль по углам не клубилась. Стояла удобная мебель (это, что ли, комфорт?). Но нужно ему это было? Похоже, если бы Татьяна в один момент перестала мыть полы, он бы и не заметил. Ну и ну!
– Ты ко мне по делу? Кстати, ключи верни, – он протянул руку ладонью вверх.
– Ты не разрешишь мне их оставить? Почему? Я, наверное, тебя не очень поняла, когда ты уходил: ты ведь только на время? Я понимаю, нам нужно отдохнуть друг от друга. Но в добрых отношениях мы можем остаться?
– Можем, почему нет? Только при одном условии: я тебя не буду видеть. Ты хоть помнишь, что ты мне наговорила?
– Ну, дорогой, ты сам напросился. Нельзя же вот так, резко, собраться и уйти. Ты вывел меня из себя, может быть, я и сказал лишнее.
– Нет, Таня. Как раз лишнего ты мне и не сказала. Давай не будем возвращаться к этому разговору, – поморщился он, – Уходи.
– Возьми хотя бы пироги. Мама пекла. Я тут еще коньяк прихватила. Думала, что посидим…
– Нет, не посидим! И забери свой пакет, – почти крикнул он, глядя, как Татьяна ставит его на пол.
– Дикий ты, Зотов! Не цивилизованный! Да еще и лопух к тому же. Говоришь, окончательно от меня и сына ушел? Так?
– Я от сына не отказываюсь. Будет учиться дальше – буду оплачивать. А нянькой ему быть не хочу. Не начинай опять о сыне, о его несчастной доле, и обо мне, никудышном папаше. Не повторяйся.
– А ты ему, собственно, и не отец.
Зотов замер. Медленно поднял глаза и посмотрел на Татьяну.
– Да, он не твой, что ты на меня так уставился, Зотов! Ты же даже ребенка не смог сделать с работой твоей! Ты даже обследование пройти отказался, вспомни! Сколько лет я ребенка ждала? Что мне оставалось?
– Кто отец? – Зотов был спокоен.
– Да какая тебе разница? Ты ведь Петрушу не любил никогда, только деньгами откупался.
– Кто отец? Ты с ним долго встречалась?
– Долго, Зотов, долго. Он любовник был хороший. Потому и не бросала.
– Зачем же со мной жила?
– Так у него денег не было ни шиша! – весело сказала Татьяна.
– А я, лох, работал еще и на него?
– Ладно, Зотов! С тебя не убыло. А что, Петруша тебе никого не напоминает? А? Подумай?
– Говори.
– Федорович на самом деле наш сын. И фамилию мог бы носить – Курлин, – Татьяна с торжеством смотрела уже на бывшего мужа.
– Этот? Да, Петька действительно на него похож, ты права. Был похож. Так это ты Курлина отравила? Что, мешать начал?