Клетка
Шрифт:
Полночи я искал точки давления на Литвина. Охрана порой знает гораздо больше о человеке, чем родная мать. А Литвин у нас собрался в политику, любая мелочь, простительная ему, как бизнесмену, может стать фатальной ошибкой для политика. И таких «мелочей» достаточно. Это шантаж, да. Но мне много не надо. Пусть отпустит жену, которой в принципе постоянно изменяет.
Только вот я размечтался. Кто сказал, что Нелли вообще захочет уйти от Литвина ко мне?
Ко мне...
Я никто.
У меня нет и десяти процентов того, что может дать Литвин. Но вот этот
Поднимаюсь с крыльца, иду в дом. Прямиком к ней наверх. Бесцеремонно открываю дверь спальни. Прохожу. Нелли спит на животе. Обнаженная. Ее бедра прикрыты простыней. С левой стороны видно полушарие шикарной груди и розовый сосок. Сглатываю. Сегодня не хочется ее терзать. Мне хочется ее долго любить. Наесться, наконец, этим блюдом. Медленно, смакуя каждый кусочек тела. Изучить ее, чтобы не осталось ни одного недоступного мне места.
Снимаю футболку, откидывая ее в кресло. Подхожу ближе, наклоняюсь, целую ее ногу, веду губами по икре, выше, провожу кончиком языка.
Нелли, мурлыкнув, просыпается. Усмехается в подушки.
— Зверь мой, ты вчера меня так растерзал, что я сейчас ни на что не способна.
— Прости, — хрипло произношу и стягиваю с ее бедер простыню, отбрасывая в сторону. — Обычно я не такой, — целую бедра, поясницу, стараясь быть нежным.
— Мне понравилось, когда ты не такой, — снова усмехается Нелли. — Тело так сладко тянет, напоминая о тебе.
Ее слова отзываются волной возбуждения, жаром и учащенным дыханием. И мне снова хочется ее растерзать по-животному. Несдержанно прикусываю попку, под ее всхлип.
Я в раю. Там, за пределами этого рая, полный пи*дец. Но сейчас мой разум настолько замутнен, что плевать.
— Подожди, — пытается меня остановить, переворачивается на спину. Встречаемся взглядами. И мне кажется, ее глаза до сих пор пьяные. — Давай хоть кофе выпьем, я с утра ни на что не способна.
— Потом выпьем, — развожу ее красивые ноги, устраиваюсь между них. Опускаю глаза вниз.
Несмотря на то, что Нелли не девочка, у нее гладкая, розовая плоть. Немного припухлые нижние губки – моя вина. И это понимание бьёт в голову, как мощная доза возбудителя.
— Я всё сделаю сам, аккуратно и нежно, — хрипло обещаю ей, хотя не уверен, что не сорвусь.
Желание быть грубым, жестким и несдержанным не всегда обусловливается жестокостью. Иногда таким образом хочется показывать, насколько женщина желанна, насколько сносит от нее крышу.
— Ммм, невозможно устоять от такого предложения, — Нелли расслабляется, откидываясь на подушки, пытается свести ноги, но я развожу их. Нависаю над ней, шумно вдыхаю запах ее кожи. Несмотря на то, что Нелли вчера приняла душ, от нее пахнет сексом.
Самым охрененным сексом в моей жизни.
Целую ее плечи, ключицы, грудь, втягиваю по очереди соски, играю с ними языком, слегка прикусываю, ощущая, как Нелли выгибается, постанывает, шумно выдыхает. Ее руки поглаживают мои плечи и спину прямо по вчерашним вздутым царапинам. Немного чувствительно и больно, отчего член наливается кровью и распирает от желания
— Такая красивая, — шепчу ей в кожу, спускаясь поцелуями ниже, к животу. — Невыносимо шикарная, — еще ниже, к гладкому лобку, провожу по нему языком. — Сладкая и одновременно жгучая, пряная, терпкая, — целую ее нижние губы, всасываю, пробуя. — Как изысканный аромат дорогих духов – с каждым вдохом открываются новые ноты.
Веду языком, накрывая складочки. Нелли хрипло постанывает, содрогается и разводит ноги шире, без стеснения и ужимок раскрывается. И это тоже ох*енно. Всасываю клитор, скольжу в нее двумя пальцами, поглаживаю бархатные стеночки, чувствуя, как она сжимается, вибрирует, отзывается рваными звуками, прогибается от нетерпения. Такая чувствительная, отзывчивая. Шикарная женщина. Вылизываю ее, трахая пальцами. То грубо и быстро, то медленно и нежно.
— Хватит! — со стоном выдыхает Нелли. — Я больше не могу-у-у-у, — взвывает. Потому что я мучаю нас. Она сжимает мои волосы, стискивает, то притягивает к себе, то в агонии пытается оттолкнуть, не выдерживая пытки. И, несмотря на то, что я сам на грани, мне чертовски нравится ее пытать. Мне нравится эта сладкая агония, я ментально кончаю и кайфую от ее стонов.
— Можешь. Покричи еще для меня. Еще немножечко, — продолжаю ее вылизывать, играя кончиком языка с клитором. И она кричит, так вкусно кричит, отзываясь во мне волнами жара.
На последнем ее срывающемся стоне довожу дело до конца, начиная трахать ее пальцами быстрее, чувствуя, как увлажняется сильнее, содрогаясь у меня в руках.
Отпускаю. Поднимаюсь на колени между ее ног, спускаю штаны, провожу рукой по давно болезненно пульсирующему члену под горячим, пьяным, невменяемым взглядом. Какая она красивая в этот момент. Я слепну и глохну от нее. Внутри меня взрываются сотни микрооргазмов.
Обхватываю ее бедра, дергаю на себя, упираясь членом в мокрые складки. Рывок – и я опять глубоко внутри. Нелли вскрикивает. Это было резко и жестко.
А я обещал аккуратно.
Черт...
Замираю. Наклоняюсь, ее руки обвивают мою шею, а ноги – торс. Мы сплетаемся. Ловлю ее губы, целуемся, медленно, лениво и одновременно жадно, лишая друг друга дыхания.
Делаю несколько плавных движений и снова останавливаюсь. Хотя хочется двигаться, хочется утонуть и захлебнуться в этой женщине. Но я намеренно торможу себя, растягивая ох*енный момент. И мы плавимся в этих чувствах. В запахе нашего секса, в несдержанных, рваных стонах, ощущениях мокрой кожи, жара, мурашек, дрожи.
— Денис! Двигайся! — требует она, не выдерживая. — Хватит ласки. Я хочу глубже, сильнее, быстрее, — кусает меня за губы, подаваясь бёдрами, требуя движений.
Усмехаюсь ей в губы. Хватаю ее руки, отрывая от себя, и прижимаю их к кровати, распиная под собой.
— Смотри мне в глаза! — требую я. Распахивает невменяемые глаза, тоже ухмыляется, намеренно стискивая мышцами лона мой член. Вынуждая меня шипеть от ощущений. — Скажи мне, как ты хочешь. Скажи еще, — опять делаю несколько плавных толчков и замираю.