Клетка
Шрифт:
— Не бесите меня! — снова психую.
— Не ревнуй, — успокаивает меня Нелли. — Я все объясню.
Киваю.
— Тебя, Денис, я сегодня уволю, — выдаёт Довлатов.
— Нет, — твердо говорю я.
— А ты хочешь, чтобы вы потерялись вместе? Пропали в один день и час? Литвин похож на идиота? Он умнее всех нас взятых. Не надо его недооценивать. Ты должен скрыться с горизонта раньше.
— Вадим прав, — обращается ко мне Нелли. — Но на время охранять меня будешь ты, — уже говорит Довлатову.
— Зачем?
— А ты не знаешь, что охрана мне нужна не
— Как круто вы все повернули в свою сторону, — разводит руками Довлатов. — Хорошо. Но ты, — Вадим смотрит на Нелли, — веди себя тихо и не провоцируешь Литвина. Не усложняй все.
— Я постараюсь.
— Надо было тебя уволить еще тогда, когда я заметил, как тебя порвало после конфликта Нелли с Литвиным, — сокрушается Довлатов. — Ведь понял, что ты запал. Просто не думал, что ты самоубийца, — качает головой.
Глава 22
Нелли
— Тебе есть что мне сказать? — интересуюсь у Довлатова по дороге в родительский дом.
Меня теперь охраняет именно он. Денис уволился. А я никому больше не доверяю. Теперь у нас с Вадимом есть больше поводов поговорить, не привлекая внимания.
— Убеди этого пацана, — психует Вадим, — уехать сейчас.
— Подробнее. Куда? Зачем? — спрашиваю, смотря в окно.
Мы не виделись с Денисом около десяти дней. И это сложно. Когда уже получила свою первую дозу свободы, любви, счастья, оказывается, становишься очень жадной и хочешь еще.
Мы общаемся. Денис оставил мне левый телефон, на который он пишет. Много всего пишет. О чувствах, о желаниях, о том, какая я. О том, что сделает со мной при встрече. О ревности к мужу, к Довлатову и в общем ко всему, что меня окружает без него. Мне никто и никогда так искренне и остро не выражал своих чувств. И я плыву, как школьница. Я тоже пишу. Много пишу. В любви не признаюсь, но всё можно прочитать между строк.
Мне не страшно бросить всё и пойти с ним по жизни. Мне не страшно выстроить свою жизнь с нуля с простым парнем. Наверное, когда живешь в окружении денег, то все блага перестают иметь ценность. Ловлю себя на мысли, что мне плевать, сколько стоят мои серёжки или туфли. Я могу обойтись без этого. Иногда в простых вещах чувствуешь себя гораздо комфортнее, чем в брендах. Роскошная жизнь обязывает. Я, как никто, это знаю. Это клетка без выхода. А я хочу сломать систему и выйти. Хочу хотя бы попытаться. Словила себя на мысли, что раньше у меня не было особого желания. Я плыла по течению, жалея себя. Сейчас готова рвать за кусок счастья, собственную волю и судьбу.
— Он должен продать квартиру, машину и, по легенде для родных и близких, уехать работать на Дальний Восток. Ну вот такое импульсивное желание у пацана. Почему нет? Это, мать его, логично.
— Я понимаю... — выдыхаю. — А на самом деле?
— А на самом деле он действительно едет на Дальний Восток. А там пересаживается на другой рейс и под новыми документами летит совсем в другую сторону. Ваши документы реальные, только на другие имена. Концы теряются, ваша связь не улавливается. Но этот... — Довлатов глотает ругательства. — Уперся, как, мать его, баран. Что без тебя он никуда не уедет. Убеди этого самоубийцу. Ради бога!
— Я постараюсь. Ты прав.
Довлатов мыслит с холодной головой, просчитывая риски. Денис слишком горяч и импульсивен. Я тоже боюсь потерять его из вида. Каждую минуту боюсь, что Литвин ворвется ко мне и реально запрет в клетке. Олег совсем не дурак, и провести его сложно. Почти невозможно. Мне хочется обезопасить от гнева мужа хотя бы Дениса. Я выживу... Денис – нет.
— Уж постарайся, или я умываю руки. Прости.
— Хорошо. А я?
— А твои документы тоже готовы. Мы выждем время. В следующем месяце Литвин улетает в Бельгию на переговоры. Его не будет примерно дней десять. В это время я тебя потеряю. Не знаю еще как, если учитывать, что твоя пропажа – это проеб охраны, то есть меня. Мне придется кого-то подставить... — сокрушается Вадим. — Ты понимаешь, что тебя будет искать не только Литвин, но и отец? Ты понимаешь, какой пиз*ец начнется? И мне нужно подумать, как отвести подозрения от себя. Мне еще нужна моя должность, я не все реализовал. Но отчасти я даже рад, что, когда начнется война, ты не попадешь под раздачу.
— Не боишься полечь в этой войне? — выгибаю брови.
— А я уже ничего не боюсь, Нелли. Мне много не надо, ты же знаешь. Мне нужно вернуть свое и с процентами.
— Это твой путь. И если ты решил его пройти – иди, Вадим.
— Убеди Дениса. В вашей паре холодная голова только у тебя, — выдыхает мужчина.
— Хорошо, — киваю. — Камеры в салоне до сих пор пишут? — интересуюсь я.
— Конечно, — усмехается. — Только без звука, да и я решаю, что важно, а что можно удалять. Литвин не просматривает каждую запись. Именно я указываю ему, на что надо обратить внимание. Он мне пока доверяет.
— Да ладно? — усмехаюсь. — Олег впервые просчитался? Не может быть, — прикрываю рот рукой в притворном ужасе.
— Все мы рискуем, Нелли. Литвин может в любой момент нас переиграть. Тебе ли не знать. Не надо его недооценивать.
Не могу не согласиться. Все так. Олега можно назвать кем угодно, но никак не идиотом.
Довлатов паркуется во дворе. Я сегодня обедаю с родителями в родном доме. Ритуальный ежемесячный обед, который устраивает мой отец каждое двадцатое число месяца.