Клэй из Виргинии
Шрифт:
– Уилл! Не верю своим глазам! – Клэй повернулась к остальным. – Это Уилл Стоун, мой хороший знакомый. Если не возражаете, он присоединится к нам.
– Лучше ты выпей со мной. Я бы не хотел надоедать твоим друзьям воспоминаниями о старых добрых временах…
– Да, этой компании легко наскучить, – согласилась Клэй и бросила на стол деньги. – Думаю, этого хватит, чтобы покрыть мою долю расходов, а я, пожалуй, удалюсь в бар.
В баре Клэй, усевшись рядом с Уиллом, поцеловала его в щеку, успев при этом заметить, что Джош
Уилл улыбнулся:
– Все еще не могу прийти в себя – никак не ожидал встретить тебя здесь. Ты стала еще красивее, чем раньше, Клэй. И эти твои длинные волосы – они придают тебе женственность…
– Спасибо, Уилл. Ты тоже отлично выглядишь.
За восемь лет Уилл и в самом деле почти не состарился. Морщины на его загорелом обветренном лице стали чуть глубже, но в общем он оставался таким же подтянутым и стройным, каким запомнился Клэй, а его голубые глаза по-прежнему излучали энергию.
– Как ты здесь оказался? Приехал в отпуск?
– Я расстался с Ки-Уэст навсегда и теперь живу здесь, хотя много времени провожу в разъездах…
– Опять корабли с сокровищами?
Уилл рассмеялся:
– Нет, дорогая, с этим покончено. Теперь я полноправный сотрудник солидной экспортно-импортной компании: заведую жемчужной фермой. Знаешь, что такое культивированный жемчуг?
– Еще бы! У меня задание сделать репортаж о фермах в Японии и Юго-Восточной Азии, и я с большим удовольствием загляну к тебе.
– Моя ферма как раз на юге полуострова, у побережья Пхукета.
– Это же здорово! Ближайший выходной у меня свободен, и я могла бы…
– Посмотрим, посмотрим, – уклончиво отозвался Уилл. – Моя крошка Клэй – фоторепортер… работает в кино. Трудно поверить! – Он умолк и заглянул в свой бокал. – Ты знаешь, все эти годы я часто думал о тебе…
– Ох, Уилл…
– Нет уж, позволь мне сказать. Я никогда не забывал о тебе и о том, что ты для меня сделала.
– О чем ты говоришь?
– Прекрасно понимаешь. Скоро у меня будет куча денег. Я жду не дождусь возможности расплатиться с тобой.
– Давай не будем ворошить прошлое, – предложила Клэй. – Лучше расскажи о себе. Ты женился? У тебя есть дети?
Уилл покачал головой.
– Мудрый индеец не наступит два раза на одни грабли, – мрачно пошутил он. – Ну а ты?
Клэй рассмеялась:
– То же самое.
Уилл осушил свой бокал.
– Может быть, отправимся ко мне в апартаменты? У меня есть бутылка «Хеннесси»… и кое-что еще, чем я хотел бы перед тобой похвастаться.
– Ладно, по одной рюмочке, но не больше. Я уже попросила горничную разбудить меня завтра пораньше.
Уилл не сводил с нее пристального взгляда:
– Послушай, Клэй, ты не затаила против меня злобы? Я имею в виду…
– Нет, Уилл. О тебе у меня только приятные воспоминания.
Уилл чмокнул ее в кончик носа.
– Ты всегда была классной… – он рассмеялся и поправился: –
Клэй тихонько засмеялась:
– Терпеть не могу, когда меня зовут Глазастиком. – Она помахала на прощание коллегам и поднялась из-за стола.
– Не забудь! – крикнул ей Джош. – В шесть часов! Выйдя из ресторана, Клэй и Уилл зашагали по тенистой улице по направлению к Нью-роуд.
«Апартаменты» Уилла Стоуна оказались маленьким номером, снятым на месяц в отеле «Ран Хай» – второразрядном заведении с баром в вестибюле, который более всего напоминал молодежный танцевальный зал. Сам номер был выкрашен в бледно-зеленый цвет, побелка с потолка давно осыпалась, но Уилл сделал все возможное, чтобы скрасить убожество помещения. Стену над кушеткой прикрывала огромная карта южного Таиланда и Сиамского залива, на остальных стенах висели фотографии и несколько неплохих акварелей, написанных местными художниками; однако полуразвалившаяся плетеная гостиничная мебель выглядела так, будто ее в последнюю секунду вывезли из пылающего Сайгона. Скудость обстановки встревожила Клэй, но она постаралась не показывать этого.
– Я редко бываю здесь, – сказал Уилл, словно прочтя ее мысли. Он щелкнул выключателем, под потолком скрипел, с трудом вращая лопастями, вентилятор. – Садись в это кресло – лучше здесь нет. – Он вышел в спальню и вернулся с бутылкой «Хеннесси» и двумя пластиковыми стаканчиками.
– Нашим бокалам недостает элегантности, зато коньяк отменный, – он протянув Клэй стакан и чокнулся с ней. – Ну, за что пьем?
– За встречу и за нашу дружбу. – Клэй пригубила коньяк. – Ты хотел что-то мне показать…
Уилл с недоумением взглянул на нее, но тут же рассмеялся.
– Ах да. Подожди здесь. – Он вышел в прихожую, и Клэй услышала, как он перекладывает там коробки. – Терпение! Уж очень далеко я спрятал… ага, нашел! – Уилл вернулся в гостиную, пряча что-то в кулаке. – Это подарок для тебя.
– Подарок? Но…
– Закрой глаза и подставь ладонь… Ну же!
– Ты обращаешься со мной, как с ребенком, – улыбнулась Клэй, но подчинилась.
Ее руки коснулось что-то плоское и холодное. В тот же миг губы Уилла мягко дотронулись до лба Клэй. Она открыла глаза и чуть отодвинулась.
– Не беспокойся, я не собираюсь покупать тебя, – усмехнулся Уилл.
Клэй взглянула на свою ладонь: там поблескивала серебряная монета. Она поднесла ее к лампе и прочла: год выпуска – 1612.
– Ох, Уилл…
– Коб. Помнишь, что это такое? Монета, отрубленная от серебряной полосы и отчеканенная вручную; я нашел ее в то лето, когда ты уехала. Это самая старая монета, которая мне когда-либо попадалась, – я так и не смог заставить себя продать ее, держал в качестве талисмана. Теперь, когда мы опять встретились, я хочу, чтобы монета принадлежала тебе.