Клеймо Солнца. Том 2
Шрифт:
— Вопрос простой? — то ли говорит, то ли спрашивает Дэннис, всё ещё глядя на меня с интересом, и я понимаю, что он прав.
Однако, находясь на станции тальпов, в шатающейся палатке одного из них, едва ли я вправе просить любимые продукты, тем более что это еда — последнее что интересует меня после того, как я оказалась на Тальпе.
— Это необязательно, — признаюсь тихо, — я могу обходиться без неё.
— Дома ты не часто ела? — не сдаётся Дэннис. Он берёт тарелку и подходит ко мне.
— Ела, — нехотя соглашаюсь я, а он вопросительно
— Так что ты любишь?
Дэннис осторожно касается моей ладони, но я всё равно вздрагиваю с непривычки, ощущая, какая его кожа прохладная, а потом он вкладывает в мою руку тарелку с фруктами.
— Поешь, — советует мягко, и взгляд чёрных глаз не отпускает меня. Тень улыбки пробегает по его губам, и парень добавляет: — И скажи, что ты предпочитаешь из еды.
Я беру ягоду и кладу в рот. Стоит мне раскусить её, и малина тает на языке, награждая сладким вкусом. От неожиданности издаю невнятное мычание и с наслаждением отправляю в рот сочные плоды, а когда поднимаю взгляд, замечаю, что Дэннис криво улыбается.
— Не так плохо, как в Сфере, верно?
Действительно. После фруктов и овощей, которые мне первый раз принесла Сьерра, желудок болезненно сводило. Она лишь отдалённо напоминала ту, что я ела дома, вкус казался пресным, и чувствовала я себя потом далеко не хорошо.
— Это очень вкусно, — охотно соглашаюсь я, беру ягоду винограда и кладу в рот.
На этот раз успеваю удержаться от довольного мычания, но прикрываю глаза, наслаждаясь терпкостью и сладостью, с привкусом как будто ананаса.
— Я рад, что понравилось, но всё ещё жду ответ на свой вопрос.
Мне тоже нужно получить ответы…
В груди вдруг так внезапно колет, что у меня перехватывает дыхание. Я догадываюсь, что боль принадлежит не мне, но Дэннис лишь едва заметно морщится, а затем хмурится, и по выражению его лица догадываюсь, что он понял, о чём я собираюсь спросить, потому что теперь парень по-настоящему мрачнеет и отводит взгляд.
— Ты кажешься очень усталым, — осмеливаюсь наконец, и он вымученно улыбается.
— Я отвечу на вопросы после того, как ты нормально поешь и помоешься.
Наверное, смотрю на парня недоверчиво, потому что он добавляет:
— Обещаю.
— Уже поела, — лгу я, поспешно отправляя в рот несколько кусочков банана и пару ягод малины.
Дэннис усмехается, на этот раз не так хмуро. Его взгляд пробегает по моему лицу, но вдруг задерживается на губах. Всего секунда — и он возвращается к моим глазам, но кровь успевает молниеносно прилить к моему лицу, и возникает отчаянное желание убежать, лишь бы скрыть пылающие щёки.
— Это не называется «нормально», — говорит Дэннис, пока я взглядом пытаюсь отыскать, куда деться. — И ты запачкалась.
До меня не сразу доходит, что на моих губах просто осталась малина, и это она привлекла неуместное внимание. Я поспешно вытираю губы и уже почти не помню ни о каких вопросах. Облегчённо выдыхаю, когда Дэннис подходит к одной из двух дверей, такой же белоснежной,
— Уверен, тебе понравится смыть с себя атмосферу лабораторий.
С этим не могу не согласиться.
Дома, на планете, я молилась дважды в день, очищая тело и душу, примерно раз в неделю отправлялась к Водопаду помыться, но здесь… здесь я ни разу не смывала с себя все тревоги и боль.
Я подхожу к двери и надеюсь увидеть ярко-синюю воду, но в новом пространстве, до невозможного тесном, всё так же светится белизной, как и в других частях шатающейся палатки Дэнниса, так же, как в той комнате, где жила я.
С разочарованием я осматриваю странное место, как вдруг вижу девушку, которая сияет подобно пятну на всём этом белом фоне: светлая кожа, косы с фиолетовыми перьями, чуть более бледными, чем обычно бывают у эдемок, но одета девушка в штаны и кофту тальпов…
Моё сердце начинает судорожно биться. Я готова броситься к незнакомой эдемке, но, столкнувшись с ней взглядом, вздрагиваю от неожиданности. Мои испуганные глаза. Мои губы, не удержавшие возглас удивления. Моё отражение. Как я могу быть такой глупой?!
— Ты не знаешь, что это такое? — спрашивает Дэннис, неверно расценив моё недоумение.
Он указывает на зеркало, более плотное, чем то, к какому я привыкла. Оно висит прямо в воздухе, рядом со стеной и чем-то напоминает преграду, за которой обычно находился Мучитель, только за этой нет другой комнаты.
— Зеркало, — шепчу я. — Просто у нас это чаще водная гладь, в отражении которой мы видим себя так же, как в этом. Но я знаю и такое…
Помню, как Нона нашла какой-то осколок и прыгала по лесу от радости, пока я шикала на неё, ворчала и боялась, что ближние найдут нас с тальповскими вещами в руках. Нона была права… Во многом.
— Не представляю, как это непривычно, — тихо произносит Дэннис и наклоняется через меня к непонятному углублению в стене.
На мгновение он случайно задевает моё плечо рукой и, почувствовав, как я вздрагиваю, поспешно отходит в сторону. Из блестящего крючка на стене идёт тонкая струйка воды. Парень нажимает на какие-то выпуклые символы, которые я до этого момента в стене даже не замечала, и говорит:
— Как только ты окажешься в ванной под душем, — он указывает сначала на странное углубление в полу и стене перед нашими ногами, а потом на ещё один крючок, по форме напоминающий цветок подсолнуха, — вокруг тебя возникнет полупрозрачная стена и включится вода. Тогда можешь мыться. Больше ничего делать не придётся: система сама рассчитает необходимое количество воды.
Так вот, откуда нужно было взять воду в том маленьком тесном пространстве, где Сьерра велела мне помыться! Для них я, должно быть, действительно дикарка… Вдруг мне впервые становится стыдно за своё невежество, однако я поспешно одёргиваю саму себя: я пленница в руках тальпов! Как я могу ещё стыдится и думать о том, что обо мне подумают чудовища, отнявшие свободу?!..