Клеймо
Шрифт:
Фонарик высветил путь налево. Страх соперничал с позывами мочевого пузыря. Сначала ей померещились мерзкие и скользкие твари, притаившиеся в траве. А потом она вообразила себя средь бела дня у тропинки, на которую совсем некстати выбегает ватага мальчишек.
Меган ступила на тропинку вниз. Почти тут же над самой головой сомкнулись заросли. Она почувствовала себя как в туннеле — отрезанной от внешнего мира. Листья папоротника не выпускали луч света, возвращая неясные фрагменты.
Пройдя метров двадцать, Меган услышала звук справа.
Что-то
Выключив свет, она села на корточки и прислушалась, ожидая новый звук и надеясь, что он не повторится.
Мочевой пузырь подождет. Она ощупала веточки и стебли вокруг, обозначая периметр тропинки, и по-утиному стала пятиться назад.
После нескольких неуклюжих шажков она встала и повернулась к деревне.
Глухой треск заставил ее вновь присесть.
Прошло несколько секунд.
Заныли бедра. Меган направила неяркий луч света через заросли, навстречу звукам. Когда она включала и выключала фонарик, рука дрожала.
Что-то слабо блеснуло сквозь кустарник. Вода? Металл?
Не важно.
Меган вскочила и метнулась в сторону деревни.
— Она меня увидела! — крикнул вдруг кто-то по-испански.
Послышались тяжелые шаги. Сразу несколько.
Прямо перед ней тропинку прорезала вспышка света. Меган бросилась вправо и с размаху наткнулась на ветку, но вместо острой боли почувствовала, как протянувшаяся из зарослей рука схватила ее за куртку. Она яростно рванулась, но хватка была мертвой.
Меган вонзила зубы в палец и почувствовала на языке вкус крови.
— А-а! Кусается! Обходите сбоку, и она ваша.
Мужской голос — сдержанный и властный — заставил содрогнуться. Тиски не разжались.
Меган нашла палец и снова укусила — на этот раз как дикое животное, пытающееся разорвать свою жертву на куски. Хватка ослабла, но лишь на секунду. Этого оказалось достаточно.
Она вывернулась и что есть духу побежала к деревне. Фонарик бешено плясал, по рукам нещадно стегали нижние ветки.
Меган не успела сделать и десяти шагов, когда луч света настиг ее. Она резко свернула и опрометью кинулась в джунгли.
ГЛАВА 28
В перекрестие оптического прицела попала голова неизвестного. Люк получил приказ Альфы:
— Омега, твоя цель — чужой. Убей его.
Каппа, ведущий группы захвата, скрывался в неглубокой нише между двумя промышленными объектами в конце пирса. Неизвестный стоял в пяти метрах от позиции Каппы. Он вторгся в зону принудительного поражения, стал целью и должен быть уничтожен.
— Кто-нибудь может опознать цель? — прошептал Люк в шейный микрофон, переводя винтовочный прицел с чужого на Каппу и обратно.
Мишень безоружна. Выглядит как обычный рабочий рыбоперерабатывающего завода, под видом которого Северная Корея скрывала военно-морской объект.
— Омега, повторяю: убей чужого. Огонь!
В шепоте Альфы проскользнули гневные нотки: приближалась буря.
Люк отщелкнул масштаб оптики на одно деление, не желая видеть
— Омега, ты что, не понял?! — Голос лидера группы звенел сталью. — Я приказываю открыть огонь на поражение!
Цель внезапно повернулась к Маккене, словно почуяв опасность. Люк дожал последние миллиметры зазора спускового крючка.
Винтовка глухо фыркнула.
Через четыре сотых секунды голова чужого откинулась и он как подкошенный рухнул на пирс.
Выскочив из ниши, Каппа оттащил безжизненное тело в укрытие.
— Группа захвата — вперед! — скомандовал голос в наушниках.
Когда остальная группа достигла пирса, Каппа уже занял позицию дальше по бетонной платформе. Люк быстро скользнул в укрытие, покинутое Каппой, и осмотрелся.
За ним лицом вниз лежала цель, уничтоженная несколько минут назад.
Тщедушное тело, оборванная штатская одежда, голые ноги. Неестественно раскинутые конечности. Голова в луже крови, растекающейся по бетону.
Люк схватил мертвеца за плечо и перевернул.
Из пулевого отверстия над правым глазом сочилась кровь.
Чуть пониже раны он встретил взгляд широко раскрытых юношеских глаз.
Люк привстал на постели, грудь шумно вздымалась.
Сознание раскалывала острая боль. Приложив ладонь ко лбу, он пальцами сдавил виски. Когда наконец боль уползла, Люк перекинул ноги на пол и включил ночник.
— Будь я вовеки проклят! — прошептал он.
Спустя двенадцать лет Люк так и не смог понять, отчего столь легко шагнул за грань добра во мрак «Протея». Он выбрал дьявольский союз с каким-то внутренним порочным демоном, и за этот выбор поплатился жизнью ребенок.
Он убил невинного и до сих пор носил эту правду с собой, как железный ошейник.
Стрелки часов над кроватью показывали 3:07. На сегодня сон закончился.
Меган опрометью кинулась в джунгли. Тропинка быстро превратилась в узкий коридор. Она бежала, как в туннеле: со всех сторон подступали сплетающиеся корни и лианы, ветви цеплялись за плечи.
С каждой секундой топот за спиной становился все отчетливее.
Сквозь густые заросли справа блеснул луч фонарика. Затем еще один. И оба луча быстро ее настигали. Меган попыталась крикнуть, но дыхание сбилось — она едва услышала свой хриплый шепот.
Почти рядом кто-то крикнул по-испански:
— Отсекайте ее на поляну!
С этой стороны деревни Меган даже не представляла себе, что там, впереди. Ее загоняли, как отбившуюся от стада овечку.
Она посветила фонариком в надежде найти какой-то выход. Ноги стали ватными, шаг медленнее и короче. Она изнемогала, жадно хватая воздух.
Легкие нуждались в кислороде, а шаги за спиной уже звучали, как раскаты грома.
Внезапно тропинка стала шире, и заросли поредели. Яркий свет фонариков справа прыгал вверх-вниз в такт бегущим ногам и приближавшимся сердитым голосам.