Клинки и крылья
Шрифт:
— Возможно, — обронил Линтьель. — Так что Вам угодно?
— У меня для Вас новости с родины, господин советник по вопросам магии, — Шляпа старательно, с издевательским почтением выговорил название новой должности. — Из Кезорре.
— Каким образом? — кезоррианец сохранял спокойствие, поразительное для человека. Шляпа попытался мысленно нащупать сознание Линтьеля, но натолкнулся только на глухую стену. На мгновение ему даже захотелось проверить, держится ли морок на облике — или маг уже успел оценить его острые уши?… — В Кезорре сейчас
— О, сам я там не был. У меня там есть друзья… — небрежным жестом Шляпа достал свёрнутое вчетверо письмо и расправил его. На сорванном сургуче стояла печать Вианты, а чуть ниже — крошечная фигурка совы. — Маги из тех Высоких Домов, которые не участвовали в создании… того, что Вы так осторожно назвали внутренними беспорядками.
— Серая сова… — пробормотал Линтьель, с хищным прищуром приподнимаясь в кресле. — Знак Дома Ринтарре.
— Дома магов-целителей, верно. До меня доходили слухи, что Дом Ринтарре много лет противостоит убийцам Дома Агерлан… Старые счёты, господин советник?…
— Что в письме? — прервал Линтьель. Кончик его точёного носа побелел — весьма необычный способ проявлять волнение… Шляпа кашлянул в кулак.
— Лаура Алья, художница и супруга виантского сановника — Ваша сестра-близнец, ведь так?
Наступила тишина. Стало слышно, как по коридору шаркают сапоги стражника, а в оконное стекло бьётся жирная весенняя муха.
— Так. Если речь о вдовстве Лауры, Ваши новости опоздали. Я давно знаю, что эр Алья убит во время столичного переворота.
Шляпа мило улыбнулся, до ушей растянув веснушчатые щёки.
— Честнее было бы определить это как столичную резню, организованную заговорщиками… Хотя в целом Вы правы. Нет, я приехал сообщить не о нём, а именно о Вашей сестрице.
— Лаура в безопасности, — сказал Линтьель, всё больше бледнея: серость расползалась по смуглой коже, как лужа разлитого молока. — Из своих… источников я узнал, что она не выезжала из Ариссимы, поместья своего мужа. И что она по-прежнему там.
— Ваши источники солгали, — тихо ответил Шляпа. — Эра Алья мертва.
Линтьель резко встал, едва не опрокинув кресло. Выдержка впервые изменила ему.
— Что Вы несёте?! — зашипел он, сбрасывая своё холодное изящество. — Они обещали мне… Зачинщики переворота — Дом Агерлан, жрецы Прародителя и их союзники… Обещали, что Лауру не тронут! Мне давали магическую клятву, которую не так просто нарушить…
— И они её не нарушили, потому что Вашу сестру никто не убивал. Эра Алья покончила с собой — а перед этим, по-видимому, лишилась рассудка… — Шляпа выдержал скорбную паузу, стойко снеся взгляд Линтьеля. — Мне очень жаль, господин Эсте. Правда.
— Не верю. Лаура никогда бы не…
— Ваши друзья, кезоррианские союзники королевы Хелтингры, довели её до этого. Боюсь, что вполне сознательно. Они изводили её угрозами и ложными посылами, твердили, что опасность грозит Вам… И в итоге втянули
— Не верю, — с упрямством ребёнка повторил Линтьель. Шляпа положил письмо на стол перед ним, и теперь он смотрел на него брезгливо, как на ядовитую гадину или заплесневелый обед. — С какой стати я должен этому верить?
Шляпа вздохнул. Все люди такие: любят упорствовать в своих заблуждениях… Включая тех, кто строит из себя законченных циников с железным сердцем.
Болевые точки таких как раз особенно уязвимы. В отличие от боуги, они не способны воспринимать жизнь как игру — занятную, увлекательную, но лишённую серьёзного смысла… Даже волшебник по имени Альен Тоури (на редкость интересный, по мнению Шляпы, тип — пускай с характером обиженного мальчика, неуравновешенного поэта и одержимого некроманта одновременно) относился к таким, склонным к самообману и погоне за иллюзиями.
…Зелёная Шляпа ощутил это вдвойне чётко, когда ещё раз соприкоснулся с его Даром. Несколько дней назад, накануне своего отъезда в Академию, он провёл вечер в радости и волнении оттого, что Повелитель Хаоса наконец-то снова вышел на связь. Слава духам — он добрался до западных земель и раздобыл там волшебное масло (Шляпа не стал уточнять, какими путями). Больше того: тауриллиан подпустили его к самому Эанвалле, своей святыне, и не отобрали возможность закрыть злосчастный разрыв…
Это странно и подозрительно, конечно — как и то, что разобраться с прорехой у Альена пока не получилось. Но лучше уж так, чем с обычными методами бессмертных… Шляпа всегда и во всём искал хорошие стороны.
На этот раз он не видел Альена: полноценному заклятию мешал Хаос, огненные миазмы которого расползлись по всему Обетованному, на запад и на восток от океана. А вот слышимость наладить удалось, и из рассказа Альена Шляпа почерпнул для себя немало полезного. Планы тауриллиан и духов прояснились для него, положение жителей Лэфлиенна ужаснуло (неужели среди его родных и друзей теперь тоже есть возвращенники?! рыжее дурачьё, по щелбану бы каждому…); и он решил, что настало время открыто вступить в игру.
Ну, относительно открыто…
Ещё Альен сообщил кое-что очень важное: ключ к той мучительной загадке, из-за которой пиво всё чаще казалось Шляпе горьким, а постель — жёсткой. Он открыл способ, с помощью которого Хелт всё это время общалась с тауриллиан.
— Рядом с Храмом живёт племя Двуликих. Их вожак — женщина-лисица с фиолетовой шерстью, — скороговоркой шептал Альен в сознании Шляпы: у него было мало времени, действие масла заканчивалось, да и голос из-за помех с магией доносился глухо, будто из колодца. — Сегодня мы разговорились, и я узнал, что в дружественном им племени, Двуликих-волков, когда-то погиб белый детёныш…