Клинки Юга

Сударева Инна

– Вражеский разведчик не ехал бы верхом, – заметил Климент.

– Вам виднее, – согласно кивнул Элиас. – Но согласитесь: все сложилось как нельзя кстати.

– Соглашусь, – кивнул Северный Судья.

Тут к нему подсела Марта:

– Теперь ждем вашего рассказа, сэр. Где Король? Где Фредерик?

Настроение Климента опять упало, ниже некуда. И слова все растерялись.

– Сэр, – позвал его мастер Линар, видя, что юноша даже жевать перестал.

– Мы попали в плен. Из-за меня. Фредерик помог мне бежать, а сам остался. Чтоб закончить дело –

убить Хемуса, – коротко выдал Климент, глядя в землю. – Что с ним, я не знаю.

На какое-то время в пещере стало очень тихо. Даже масляная лампа поубавила света.

– Так-так, – пробормотал Элиас. – Все плохо… Или так было в планах государя?

– У него в планах было – войти в доверие к князю и стать его воином, чтобы подобраться как можно ближе, а потом ударить.

Вновь все смолкли.

Марта (это было видно даже в полумраке пещеры) сделалась бледной как мел, а глаза ее превратились в две черные дыры – так расширились их зрачки. Через пару секунд напряженного молчания крепко сжатые губы девушки предательски задрожали, и она порывисто встала, чтобы выйти наружу.

Элиас, не теряя времени, бросился за ней.

– Постой, прошу. – Он схватил Марту за руку.

Они уже были под усыпанным звездами небом.

– Не надо. – Голос ее был глухим от едва сдерживаемых рыданий. – Это пройдет. Сейчас. Дай мне пару минут…

Рыцарь послушно отпустил ее, сделал шаг в сторону.

Девушка обхватила сама себя за плечи, прислонилась к прохладному камню скалы, пару раз глубоко вздохнула. Получилось прерывисто и не помогло.

– Черт, – вдруг сказала Марта то любимое словечко, что часто поминал в нехорошие моменты Фредерик. – Какая же я слюнтяйка. Черт…

И не выдержала – сорвалась в беззвучный плач.

Элиас поспешил обнять Марту.

Как же она дрожала, как жестоко било ее отчаяние. Как же ей было больно. Он почти физически это ощутил.

– Элиас, Элиас, – всхлипывая, запричитала девушка, уткнувшись мокрым лицом в плечо рыцаря. – Что же делать? Мы же ничего не знаем, ничего не можем. А он… он просто сумасшедший… О, я тоже с ума сойду…

Все что мог Элиас, это шептать почти без остановки «тише, тише, успокойся». А еще – согласиться с тем, что Фредерик сумасшедший…

15

Князь Хемус подскочил на своей постели, опрокинув столик с полным воды кувшином и бронзовым тазом, который с вечера приготовили ему для утреннего умывания. По узорчатому ковру поплыло, ширясь, темное пятно влаги.

Хемус отдышался, словно после быстрого бега, вытер крупные капли пота, проступившие на лбу. Затем нетерпеливо крикнул:

– Эй, кто-нибудь! Ко мне!

Прибежал слуга в длинной белой тунике и шароварах, низко поклонился. Увидав беспорядок на ковре, кинулся прибирать, но князь остановил его:

– Не сейчас. Позови мне Бруру.

Слуга вновь поклонился и выбежал вон.

Князь тем временем встал, набросил на плечи свой переливчатый халат, поднял кувшин, вылил остатки воды себе в ладонь и ополоснул горящее лицо.

Во сне у

него было видение. И от этого всегда бросало в жар, но и всегда приоткрывало новые страницы его судьбы, его будущего – так он считал.

Появился Брура.

– Ты приготовил зелье? – сразу спросил князь.

– Нет, мой господин, – согнулся в поклоне знахарь. – Вы же знаете: нужно время. Трава должна разложиться, пустить сок, а сок – перебродить. Это – день, два. К тому же, еще надо вытянуть из Реда правду…

– Не пытай его, – вдруг сказал Хемус.

Брура даже вздрогнул от удивления:

– Вы не хотите знать, кто он и зачем здесь?

– Это уже не имеет значения. Кем он был – мне плевать. Главное то, кем он теперь является, – довольно сбивчиво заговорил князь. – Мне было видение, Брура. Видение… А ведь нынче – полнолуние.

– Да, мой господин, – кивнул знахарь, по-видимому, понимая, о чем бормочет Хемус.

Тот возбужденно, быстро заходил по опочивальне, шелестя халатом.

– Так много знаков! Очень много знаков, Брура… Я говорил о Лунном Змее, и он поминал небо, пусть в злобе, но это – знак. И волосы его – с серебром, а это лунный металл, и лицо его белое, и глаза – стальные… И встретили мы его перед полнолунием, и сейчас – в самое полнолуние – мне дан этот сон… О, все говорит: мой час близок. Я на правильном пути, и силы мои растут!

– Какой же сон, мой господин?

– О! – опять восторженно вскрикнул Хемус. – Я и мое войско, готовое к бою, на зеленых холмах! И перед нами – бескрайняя плодородная долина, что будет отдана мне во владение. Над нами полощут мои красные знамена, под нами – нетерпеливо бьют копытами рыжие лошади…

– Какой хороший сон, – закивал Брура. – Он – о ваших будущих победах…

– Потом небо темнеет, становится черным, как зола в очаге. И только звезды в нем я вижу…

– Звезды в небе – очень хорошо. Ваши желания исполнятся.

– А потом я вижу в этом черном небе белого, блистающего змея с крыльями, который летит к моему войску…

– Лунный Змей! Какой хороший знак!

Тут Хемус нахмурился:

– Не перебивай!

– Простите, господин мой, – как можно ниже поклонился знахарь. – Я так радуюсь за посланные вам благие знаки, что не могу сдержать своей радости.

– Ладно, ладно, – отмахнулся князь. – Слушай же дальше. Потому что дальше не совсем понятно, как толковать увиденное… Лунный Змей летит к моему войску и рассекает сверкающими крыльями небесную тьму. И хлещет свет, и слепит нас. О! Это так красиво!

– Слепит? – Брура чуть нахмурил свои клочковатые брови.

– Потом змей ринулся на меня, и все вокруг разбежались, испугавшись такого нападения. А он схватил меня лапами за плечи, и мы взмыли вверх. Я чуть не задохнулся от рывка, поднял голову и увидал, что у Лунного Змея лицо нашего воина Реда. Он тоже смотрел на меня, не мигая. Затем – выпустил, и я полетел вниз, в зеленую долину. Я летел долго, словно парил, и моя тень накрывала ее. Потом, когда земля была совсем близко, я проснулся…