Клинок мертвеца
Шрифт:
«Два командующих с флагманского корабля Исчезнувших», — осознал Коул. Он испытывал нарастающий страх. Золотоволосый брат каким–то образом прорезал огромное отверстие в магическом барьере Белой Госпожи в гавани. А беловолосого Коул помнил по ожившим воспоминаниям в руинах к востоку от Телассы — его записанным деяниям, которые вновь и вновь показывались аудитории скелетов, наполовину обратившихся в прах.
За ними следовали мужчина и женщина — Исчезнувшие, также выглядевшие словно брат и сестра. Оба золотоволосые и чуть пониже грозной пары
Коул уже знал, что женщина — это Мелиссан, но ее брат также казался ему странно знакомым. Когда его обсидиановые глаза встретились с взглядом Даваруса, юный убийца почувствовал, что между ними проскочила вспышка узнавания. Замыкала шествие Исчезнувшая, настолько же темнокожая, насколько бледными были четверо шагавшие впереди, хотя обсидиановые глаза ее не отличались от остальных. Она носила темно–лиловую мантию. Коул сделал вывод, что цвет мантии Исчезнувшего определял, к какой касте тот принадлежал либо какую роль тот играл.
Древние остановились напротив Коула и Танатеса. Брат Мелиссан поднял руку в приветствии, а затем повернулся и поклонился чрезвычайно высокому бессмертному, сжимавшему скипетр, увенчанный бриллиантом.
— Представляю вам его величество принца Обрахима, — объявил он мелодичным голосом. — Перворожденный от Пилигримов, Вечный Хранитель Народа, бесспорный правитель Терры — континента, который вы, люди, называете Землями Исчезнувших. Принц Обрахим предложил провести эту встречу.
Танатес слегка поклонился.
— Я Танатес, некогда король–чародей народа Далашры, — произнес он нараспев. — Это Даварус Коул, доверенное лицо Белой Госпожи Телассы.
Золотоволосый принц не поклонился, когда Танатес завершил представление, но голос Обрахима прозвучал довольно тепло:
— Приветствую вас, как правитель правителя. А где же остальные? Свирепые горные люди, о которых мне так много рассказывал мой Судья.
— Они предпочитают, чтобы их называли горцами, мой принц, — робко заметил брат Мелиссам. — Как понимаю, они вскоре будут здесь.
Он повернулся к беловолосому Исчезнувшему рядом с Обрахимом и отдал ему честь.
— Представляю вам генерала Савериана. Второрожденный от Пилигримов. Защитник Народа и командующий нашими армиями.
— А где убийца богов? — рявкнул тот, кого звали Савериан. — Условия нашего перемирия требовали ее присутствия.
Даже с божественной сущностью Похитителя, придававшей ему мужества, Коула устрашил железный голос генерала Исчезнувших. Он знал, на что способен Савериан. Знал, что даже он — соприкоснувшийся с богом убийца — и Танатес — один из главных магов своего времени — были весьма незначительными перед лицом самого легендарного Исчезнувшего.
Тем не менее Танатес оправил изодранный плащ и выпрямился, как стрела, встретив устрашающий взгляд Савериана с поднятой головой.
— Белая Госпожа не покинет свой город, — ответил он. — Она направила пас вместо себя.
Савериан сощурился.
— Это не соответствует предложенным
Прежде чем ситуация вышла из–под контроля, раздался раскатистый звук рога, и все взгляды обратились на север. С противоположной стороны города на холм взбирались несколько человек. Они были грязны и неухоженны, и Коулу показалось, что он чует их запах всякий раз, как ветер задувал на юг, но, когда они приблизились к поляне, он увидел пару знакомых лиц и не смог удержать улыбки.
Бродар Кейн не сильно изменился, хотя теперь у него отросла седая борода в несколько дюймов, а лицо стало более обветренным и обеспокоенным, чем помнилось Коулу. Рядом с ним шел его постоянный спутник, Джерек Волк, человек, который, казалось, никогда не улыбался и не смеялся, а занимался в основном угрозами и исполнением актов чудовищной жестокости против тех, кто его раздражал, то есть, по существу, против всех и каждого. И все же по меньшей мере Кейн был когда–то приятным спутником. Коула радовало любое знакомое лицо.
Шагавший перед Кейном и Волком кивнул в знак приветствия. Человек–гора — хотя все же немного пониже Древних — он выглядел настолько грубым, насколько они — изящно красивыми. Он оперся на большой, инкрустированный рунами палаш, который излучал многозначительное свечение магии, и вытер ладонью размером с лопату выступающий лоб, покрытый потом.
— Мы здесь, как обещали, — сказал он глубоким голосом. — Я — Карн Кровавый Кулак, и я веду свой народ в отсутствие короля.
— Магнар нездоров и не может быть здесь, — добавил Кейн, и по его покрытому шрамами лицу пробежала тень боли.
Брат Мелиссан представил Исчезнувших, а Танатес и горцы закончили свои представления. К легкому удивлению Коула, Кейн сжал его руку в приветствии.
— Давненько не виделись, парень, — сказал, улыбаясь, старый горец.
— Да, — согласился Даварус, улыбнувшись в ответ.
Однако его кое–что обеспокоило. Он приучился не обращать внимания на нескончаемый стук, который стоял у него в ушах, когда он находился поблизости от другого живого существа — побочный эффект проклятия Похитителя. Встретившись взглядом с синими глазами горца, он услышал, что сердце Кейна билось слабо и неровно.
— Клыки захвачены демонами, — говорил сейчас Карн. — Мы собирались бежать на юг в поисках нового дома. Вместо этого обнаружили еще больше демонов. Больше демонов и… кто вы там есть.
— Мы — не демоны, — гневно сказал Савериан, глядя на огромного воина так, словно перед ним червяк. — Мы — фехды, и для вас мы — как боги среди людей. Выживание вашего народа зависит от нашей снисходительности.
Как ни могуч был Карн, он внезапно показался неуверенным в себе, и Коул ощутил странное чувство стыда: ни у кого здесь не доставало мужества противостоять этому грозному генералу.