Клинок по имени Стикс
Шрифт:
– Вот и научи меня, - твердо сказала Лаула.
Стикс замер, оставив удивленный взгляд на девушке. Молча думал несколько секунд, а потом перевел глаза на ее грудь и расхохотался.
– А у тебя есть стиль!
– оценил Темный.
– Еще недавно посадила меня в тюрьму, а сейчас требует уроков. Но - уважаю! У кого же еще просить обучения убивать...
– Как не у величайшего убийцы в истории, - закончила за него Лаула и кивнула.
–
Поняв, что сболтнула лишнего, девушка прикусила язык, но было уже поздно.
– Интересный ряд кандидатов, - фыркнул Стикс и покачал головой.
– Но я тебе верю. Итак, первый урок...
Стикс показал Лауле кружку с остывшим чаем и... выплеснул его ей в лицо!
– Никогда не расслабляйся, дорогая, - Темный широко улыбался, видя закипающий гнев в девичьих глазах.
– Чувствую, мне понравится тебя учить...
*****
Вдохнув запахи Имира, Лаула улыбнулась родному городу и уверенно повела Стикса в свой дом.
Еще в первый раз побывав там, Темный щелкнул пальцами со словами «так и знал». Потому что Лаула жила не в обычной квартире, а имела собственный особнячок в черте города. Ее семья была очень... обеспеченной. И девушка несколько... стеснялась этого.
Тем не менее, сейчас она прямо мечтала попасть в родные стены. Расслабиться в горячей ванной, поужинать фирменными блюдами Мисти - ее личного повара, которая жила и работала там же.
Стикс тоже был в приподнятом настроении. По их договору, в доме Лаулы он мог пить алкоголь, сколько только захочет. А пить алкоголь Стикс любил. Поэтому-то и улыбался, когда заметил знакомый невысокий забор.
Широкий двор перед домом встретил их убранной дорожкой и сухим шуршанием песка - в отличии от соседних участков, в родовом поместье Лаулы вместо газона был аккуратно «расстелен» хороший желтый песок. Девушка погладила единственную березу, стоящую рядом с калиткой, неспешно поднялась по ступеням ко входу...
Но не успела Лаула вставить ключ в замок, как входная дверь открылась.
– Что... кто, ой, - девушка застыла перед человеком на пороге.
Стоящий перед Лаулой мужчина был настоящим гигантом: высоким, с широкими плечами, и мощной грудью. Он был уже немолод, но все еще крепок и силен. Его волосы были очень коротко пострижены, а борода и усы, которые он раньше носил, оказались выбриты подчистую. Он был одет в простую робу, которая мало скрывала его развитую мускулатуру. На мощных руках, на босых ногах и даже на печальном лице его красовались татуировки.
Каждая из татуировок была словом предупреждения всем, кто его видел.
Лаула узнала в нем лучшего Клинка просвященного мира и самого могучего Темного на службе Церкви, до освобождения из Анубиса Стикса.
Григория Минастинг - своего отца.
– Папа!
– девушка тут же бросилась мужчине на шею.
– Как давно тебя не было!
– Привет, малышка, - с трудом справляясь с чувствами, ответил на объятия отец.
– Н-не испачкайся об меня...
– О чем ты говоришь только, - Лаула, счастливо улыбаясь, сжала мощную шею еще крепче, а потом обратила внимание на спутницу отца.
– Привет, Мария!
Эту худощавую женщину никак нельзя было назвать красавицей, но у нее был свой, особенный шарм. Даже бесформенные серые одеяния не могли скрыть ее ужасной костлявости. Недлинные волосы ее, по обыкновению, были собраны в пучок. Первым настоящим ее украшением были умные глаза стального оттенка. И сейчас эти глаза приветливо улыбались счастливой от встречи Лауле.
– Привет, Лаула, - поздоровалась женщина, раскрывая свое второе украшение - хрустальный и чистый голос.
Это звучание больше подошло бы знаменитой певице, собирающей огромные стадионы слушателей, а не Персту Указующему - Марии Хистори, в прошлом бывшей настоятельницей Боевого Храма.
Эта пара была неразлучна с тех самых пор, как Григорий стал Темным.
– Другими словами, - нарушил семейную идиллию ехидный голос Стикса.
– «Тот дерзкий мужик, и та страшная баба.»
Отец Лаулы осторожно снял с себя дочь и вплотную подошел к ее Клинку. Он выглядел угрожающе, и он и был угрожающим. Именно Григория и Марию всегда считали непреодолимой величиной пары Перста и Клинка, а теперь, по иронии судьбы, его сместила с поста первенства собственная дочь. Благодаря, как раз, Стиксу.
– Помню, как ты пришел в Анубис в цепях, - улыбался Клинок Лаулы.
– Гордый и сумасшедший. Тебя все так боялись... И все не хотели рассказать мне, что такого случилось. Чем ты был такой особенный. Теперь, поиграв с твоей дочкой, я начинаю понемногу понимать...
– Яскер и Миша, должно быть, сошли с ума, - тяжело роняя слова, Григорий не мигая смотрел в лицо древнейшего Темного.
– Поставили такую тварь в пару с величайшим сокровищем просвященного мира.
– Папа!
– занервничала Лаула.
– Я - Темный, и говорю о Церкви все, что хочу, - отрезал мужчина.
– И делаю, что хочу. Маша, пожалуйста.
Перст послушно пожала плечами и навела на своего Клинка указательный палец.