Клинок по имени Стикс
Шрифт:
– У тебя был дедушка?
Спросила и прикусила язык, почти мгновенно осознав, какую глупость и грубость только что сморозила.
– Был дедушка, - невозмутимо поправил ее Клинок, сразу посерьезнев.
– У всех был дедушка, дорогая моя Лулочка.
Больше он не ударялся в мысли вслух, и шел молча, с долей интереса разглядывая Падаловку.
Эта деревенька была типичным представителем, так сказать, своего
Сейчас был «сезон», и Падаловка жила и дышала полной грудью. Люди, отдыхающие или работающие на огородах, замечали необычную троицу и приветственно махали им. Махали, во многом, потому, что знали - полицейские не ходят за просто так с обычными светлыми. А это значит, что спутники красноволосого долговязого парня - Светлые.
К носителям Света в просвященном мире относились с уважением и трепетом. Правда... как раз Лаула, узнай они о ее Ордене, была бы совсем не в почете.
Впрочем, люди не выходили к ним, пускай это и принято в деревнях, при встрече с незнакомым Светлым. И Лаула была этому рада. Потому что не хотела представляться и видеть испуг в глазах людей.
Благо, представляться ей никому не нужно. Ловен, неплохо знающий деревню, объяснил, что у Падаловки нет ни старосты, ни начальника добрососедства, ни вообще кого-либо «старшего». Кроме, конечно, отца Юсуфа - местного священника, пришедшего в церковь пять лет назад. Его, как Светлого и сановника, все жители уважали и слушались.
– И где церковь?
– недоуменно спросил Стикс, когда они забрались на пригорок в центре деревни.
Отсюда виднелось почти все добрососедство Падаловки, но искомого божьего дома великий Темный не обнаружил.
– Как где - за лесом, - Ловен посмотрел на Стикса, как на ребенка.
– Деревенские церкви всегда за лесом. Потому что вере нужно единение с природой.
– А Храмы посреди городов?
– ухмыльнулся Темный, решив, что поймал парня на ошибке.
Но тот лишь пожал плечами:
– На все строки Автора. Храмы, на то и Храмы. А тут - церковь.
И пошел вперед, сделав вид, что ответил на все мировые вопросы разом.
Впрочем, в какой-то мере, так и было.
– Отца Юсуфа Автор написал не случайно, - рассказывал красноволосый полицейский, ведя Перста и Клинка в церковь.
– Мировой дядька. Он мне помогал, когда у Церкви, гхм... появились недопонимания со мной.
– Из-за того, что ты зовешь Бога Автором?
– заинтересовалась Лаула.
– И давно это было?
–
– Меня возили по церквам, даже в Древесный Храм пустили, но однозначно никто ничего решить не мог. Уже даже хотели писать письмо Самому!
– Кому это?
– ревниво вскинулся Стикс. Обычно это слово применяли по отношению к нему.
– К сиру Архипатриарху, - пояснил Ловен.
– Но не пришлось. Отец Юсуф тогда взял меня сюда на недельку, а потом поручился. Он примерно как вы, госпожа Лаула. Быстро со мной свыкся. И разрешил говорить об Авторе. Даже справку дал. Показать?
– Я верю, спасибо, - Лаула улыбнулась.
– Значит, отец Юсуф очень рассудительный. Надеюсь, он сильно поможет нам в борьбе с болезнью.
– Ага, должен, - отозвался полицейский.
– Он всегда мне говорил, что нужно помогать людям. Приносить миру пользу.
– О, и ты пошел в полицию, а?
– тут же зацепился за его слова Стикс.
– В бесполезное ведомство, служащее полубесполезным законам беззубого светлого мирка. Обычные смертные. Ни Темного остановить, ни человека вылечить. Только и остается, что бегать на подхвате у Светлых.
Стикс познакомился с современной полицией в не самых лучших обстоятельствах. Тогда его заперли в темнице по подозрению на убийство профессора истории Хакку. Это было самое первое дело Лаулы, и она помнила его, как сейчас.
Как помнила почти все разговоры Клинка о том, что профессия полицейского в просвященном мире абсолютно бесполезна и даже вредна, ввиду ее ложности и бессилия.
Тем не менее, молодой красноволосый алкоголик был не согласен с мнением Дьявола.
– Даже на подхвате у Светлых - все польза, - покачал головой Ловен Брау.
– И в остальном ты не прав. Да подумай даже об Авторе! Написал бы он полицию, если есть Светлые и священники? Но ведь написал. А еще написал, что каждый полицейский имеет шокер, чтобы обезвредить близкого к греху светлого. И даже если случится страшное, именно полицейский возьмет на себя грех, становясь Темным, но не давая им стать никому другому. А почему? А полицейский знает, что если он станет Темным при исполнении, то его отправят в Фемиду.
– Фемида, это старая богиня правосудия, и я вообще без понятия, как она могла сохраниться в вашем скудном на разнообразие веры мирке, - перебил его Стикс.
– Фемида, это тюрьма для Клинков, - пояснила своему малограмотному напарнику Лаула.
– Она куда... спокойнее Анубиса.
– Мне было хорошо и там, - не преминул заметить Темный.
– А вот бывшим полицейским там было бы не хорошо, - продолжил Ловен.
– А с Фемиды их очень быстро определят на работу. Дальше служить светлым. Помогать людям.