Клинок Тишалла

Стовер Мэтью Вудринг

«Я справлюсь, – подумал он. – Наконец я готов».

– Да, – проговорил он. – Давно не виделись. Я больше не Крис Хансен, Хэри. Зови меня Делианн.

– Да ну? Как наследника Митондионнов?

– Это я и есть, – пояснил Делианн.

– Так ты принц-подменыш? – Хэри покачал головой, улыбаясь, будто услышал не всем понятную шутку.

«Пожалуй, можно сказать, что я король-подменыш».

– Вроде того, – произнес он вслух.

– Точно? Ну ладно тогда… – Калека оперся на одну руку, чтобы другую протянуть чародею. – Рад познакомиться, Делианн, – проговорил он. – А меня зови Кейном.

– Так

значит, это ты , – пробормотал Делианн. – В конце концов это все же ты – Кейн.

Хэри пожал плечами, и пальцы его сами собой вцепились в грязные полотняные штанины, скрывавшие парализованные ноги. Потом встряхнулся, будто освобождаясь от кошмара.

– Да, – ответил он. – Я бы с радостью устроил встречу старых друзей на часок-другой, но покуда на меня еще смотрят, надо провернуть пару делишек. Скажи-ка мне одну вещь…

– Что ты хочешь узнать?

Кейн стиснул кулаки и захрустел костяшками – по одной, чередой глухих, смертоубийственно мерных щелчков, словно заряжая револьвер.

– Кого я должен убить, чтобы как следует напиться?

Есть череда сказаний, что начинается в стародавние времена, когда боги людей порешили, чтобы смертные чада их в жизни своей короткой ведали лишь печаль, и потерю, и несчастье.

И вот случилось так, что один из смертных прожил едва ли не весь выделенный ему срок, не познав горечи поражения, ибо сей смертный мог испытать поражение, только сдавшись. И вскоре царь богов людских взялся научить упрямого смертного смыслу поражения. И в конце – а конец этот ждет всех, кто дерзает соперничать с богами – упрямый смертный сдался и умер.

Но среди мудрых череда сказаний не кончается его смертью.

Неспокойно лежалось в могиле тому мертвецу; не могли удержать его объятья земли. Труп его извивался, и бился, и плакал, вспоминая о прежней жизни.

Однажды вышел из сумрачного, непроглядного леса странник. Вел странника ветер из-за края мира и указал ему путь к непокойной могиле. Глянул тогда странник на погост, и заговорил с умершим, и сказал ему: «Рой глубже, ищи могилу темней».

Ибо странником тем был подлый рыцарь, а тому ведомо было, что, лишь опускаясь, можно подняться .

Глава пятнадцатая

1

Рука патриарха чуть подрагивала, чертя кончиком среднего пальца сухую дорожку в покрывшей чело испарине. Нетвердая рука опустилась ниже, погладила щеку в поисках жара, и, промедлив немного, принялась растирать распухшие железки на шее.

– Его сиянию дурно? – несколько озабоченно промолвил офицер Глаз Божьих. – Позвать лекаря?

– Не стоит, – пробормотал Тоа-Сителл. Даже если бы ему было нехорошо – а он чувствовал себя прекрасно, превосходно, – он никогда не стал бы демонстрировать этого при подчиненном.

Этому человеку нельзя было доверять.

– Продолжайте отчет, – рассеянно бросил он. Рассказ о том, как герцог

Тоа-М’Жест беседовал с Кейном в камере Донжона, с трудом мог привлечь внимание патриарха. В мозгу его билось тревожное предчувствие, мрачное эхо близящегося несчастья.

– И герцог весьма энергично отстаивал честь патриарха, – продолжал Глаз Божий.

– Без сомнения, – пробормотал Тоа-Сителл. – Он всегда так делает. Хочет меня обмануть.

– Ваше сияние?

– Ничего, капитан. Продолжайте.

– Камеру очистили, и в этот самый момент Кейна переводят вниз, в Яму. Выставить дополнительные посты стражи?

– М-м-м… Зачем?

– Э-э, я… – Капитан Глаз неловко переступил с ноги на ногу. – Как я понял, ваше сияние обеспокоено безопасностью Кейна.

– Я? О, нет-нет-нет. Это был герцог , – поправил Тоа-Сителл. – Это его отговорка.

– Ваше сияние, Яма полна людей и недочеловеков, которые ненавидят Кейна. Гибель неизбежна…

– Безусловно, – прошептал патриарх. – Но я очень сомневаюсь, что это будет гибель Кейна.

2

Чтобы разобраться в том, как делаются дела в Яме, у меня уходит не больше минуты.

Отцу здесь понравилось бы: общество в банке. Здесь уже перешли от стадии военного феодализма к классической монополии на воду – сущие повелители Нила со «змеями» на месте правящего класса и т’Пассе с ее подлипалами в роли фундаменталистского подполья, которое добивается перемен, дестабилизируя… бла-бла-бла всякую хрень.

А «змей» в Яме хренова туча – сотни две самое малое. Неудивительно: «змеи» всегда были главным соперником королевства Канта. Можно было догадаться, что его величество беспременно воспользуется устроенной Тоа-Сителлом чисткой кейнистов, чтобы свести старые счеты.

Я подзываю к себе т’Пассе.

– Что за лось? – Киваю в сторону огриллона – здоровенного урода с боевыми когтями размером с кукри * 5 , – который бродит вокруг с таким видом, словно в жизни его интересуют только трах и мордобой, причем кто станет жертвой, волнует его меньше всего. Для щенка своих лет у него набралось изрядно шрамов. Вокруг него по неровным орбитам циркулирует шестеро прихлебателей, и на меня он поглядывает косо: хочет устроить разборку, но не раньше, чем я дам ему повод.

*5*

Род длинного ножа; национальное оружие непальских гуркхов.

– Его зовут Орбек, – отвечает она. – Он перешел к «змеям».

– Отлично. Позови его ко мне, ладно?

Она напрягается.

– Разве я твоя служанка? – интересуется она, холодно глядя на меня.

Я загадочно взираю на нее.

– А что, нет?

– Мы не поклоняемся тебе, Кейн, – отвечает она оскорбительно учительским тоном, порождая во мне острое желание ей вломить от души. – Для нас ты не бог, но скорее воплощение философских взглядов…

– Да-да, понял, заткнись, а? Ты его позовешь или мне попросить кого-нибудь еще?