Клон-кадр
Шрифт:
Я, наверное, впервые со времени нашего знакомства не сдерживаюсь:
— Здесь недалеко, на Олимпийском проспекте, есть мечеть. Одна остановка на пятидесятом трамвае, хотя нет, блин, трамвай недавно убрали, теперь там ходит автобус. Но можно и пешком — минут десять отсюда. Если хочешь, можем зайти — расстелишь коврик, повернешься рылом к Мекке и помолишься Аллаху.
В глазах Клона теперь неподдельная злоба, различимая даже сквозь очки. Не понимаю, почему бы ее не выплеснуть сейчас. Не хочет показаться дураком? Да ладно. Я же до сих пор знаю его как облупленного, сколько бы там времени ни прошло. Такие люди, как мы,
Когда-то мы с Клоном ненавидели ислам и все, что с ним связано. Очень давно. Всегда очень просто что-нибудь ненавидеть, если не задаешься целью разложить все по полочкам. Ненавидеть чужие религии — обычный удел патриотов, но у нас это происходило не из-за патриотизма. Просто когда ты живешь в городе, где приверженцы этой самой чужой религии взрывают метро, выё…ываются и ведут себя как хозяева жизни, — волей-неволей начинаешь уподобляться патриотам. Здесь мы расходились: Клон ненавидел ислам в угоду христианству, я — просто из опасения быть убитым взрывом по дороге из кабака. Но это было несущественное расхождение.
Такая трусливенькая, лоховская ненависть. Но что было — то было.
Во всяком случае, об этой ненависти нам очень нравилось говорить. Считалось, что она имеет место быть — да она и имела, в принципе, просто приправленная (опять-таки) интеллигентским воспитанием.
Нынешнее мое отношение к исламу: никаких претензий. Если уж на то пошло, то во всех священных книгах написано одно и то же. Другое дело, как это интерпретировать. Священные книги — на то и священные книги, чтобы каждый расшифровывал их по-своему. Примерно как с пророчествами Нострадамуса — куча универсальных иносказаний, годных для всех и для каждого, на все случаи жизни. И каждый найдет в них свою правду: и рабочий, и директор, и налоговый, мать его, инспектор. Что хочешь увидеть — то и увидишь: главное — как следует пропиарить пророка и внушить рабское поклонение божеству, а что при этом люди будут делать друг с другом — их собственные проблемы. Кстати, это правильно.
Я к тому, что, собственно, и к христианству я никаких претензий не имею. Нужно быть полным идиотом, чтобы не понять: все пророки мира всегда говорили одно и то же. Что Мухаммед, что Иисус. Никто же не виноват в том, что фанаты первого переживают пассионарный взрыв, а поклонники второго дружно (стадом) идут к своему закономерному концу, обильно удобренному бабками, тотальным ничего-не-происходит, анальной фиксацией и семейными ценностями.
Другое дело, что мне не нравятся христиане. Вид нелюбви: теперь почти активная. Но — стоп — хватит об этом, не хочу никого грузить.
Клон пару раз почти случайно попадал на акции скинов — Царицыно, Ясенево и прочие адреналиновые приключения. Скины посмеивались за глаза (и в глаза), но брали его с собой — просто так, для численности. Я ни на какие акции не ходил и со скинами вообще не общался. Моя антипатия выражалась в том, что в те (редкие довольно — просто исходя из процентного соотношения быдланов разных национальностей на квадратный километр Большого Города) разы, когда в уличных инцидентах под руку попадался чурбан, по окончании махача я независимо от результата гордился больше, чем после махача с братьями по национальности.
…Об окружающей обстановке:
Время: потихоньку подползает к шоу. 16.04. Во всяком случае, именно так утверждает электронное табло на фасаде неприметного здания напротив и сотовый телефон Клона.
Я неоднократно тоже пытался завести себе сотовый. Обстоятельства заставляли. Работая и ведя семейную жизнь, ты всегда должен быть в зоне доступа. Такая аксиома.
Ложка меда в бочке с дегтем: мои сотовые телефоны постоянно ломались и терялись. Рекорд: ровно полгода. Именно столько просуществовал мой самый кондовый и бронебойный телефон (говенный чиповый «Филипс» с минимумом опций — для него даже не предлагались эти идиотические мелодии из масскультуры, вроде хитов «Фабрики звезд», Михаила Круга или «Я свободен» Валерия Кипелова), который мне подарили в одном (факинберговском) журнале, где я работал внештатным редактором (250 редакторских плюс сдельная оплата за собственноручно состряпанные тексты, разумеется, тоже мизерная).
Там тоже хотели иметь меня в зоне доступа. Вариант: там меня тоже хотели иметь. Оба варианта верны, в принципе, и полностью соответствуют действительности. Меня вообще всегда смешило выражение «иметь в зоне доступа». По сути дела, это практически то же самое, что «иметь в зоне». Хотя нет, правильнее будет — «иметь на зоне», так что с тюремной педерастией это никак не связано. Зато крепко повязано с другой, куда более распространенной педерастией. Читай: с той педерсией, которая предлагается вашему вниманию вне зоны. С так называемой свободой, которая состоит в том, что каждый (оприходованный и неоприходованный) мудак абсолютно свободен в своем желании посягнуть на вашу задницу. При этом все это обязательно озвучивается — с экранов поганых ящиков, устами формирующих ваше мнение специалистов, вами самими: смотрите — я, блядь, свободен. Как Валерий Кипелов. У меня есть выбор: подставить зад или подставить зад. А если меня что-нибудь коробит — мне просто надо научиться мыслить позитивно. Тогда я просто ничего не замечу. Красота.
Клон всегда считал, что у меня такая паранойя. Он размахивал руками, лыбился непонятно кому и орал: «У тебя паранойя. Ты зациклен на мысли, что весь мир хочет твою идиотскую жопу. Если ты будешь продолжать в том же духе, то так оно и произойдет. Тебя кто-нибудь обязательно отпидорасит».
Но вообще-то я не об этом. Я о том, что: удивительно, как быстро люди привыкают к вещам вроде собственного творческого статуса или сотового телефона. Я так и не понял как следует сути сего феномена. Не успел.
Моя жена говорила: представь, что ты едешь куда-нибудь на автомобиле и вдруг попадаешь в аварию, скажем, на Третьем кольце. Автоматы в округе отсутствуют, до ближайшего съезда — несколько километров пешего хода по обочине трассы, со всеми этими безумными тачками, проносящимися на дикой скорости. Моя жена говорила: ну как же здесь без сотового.
Я отвечал: раньше сотовых не было, а ДТП были. Люди ведь как-то выходили из ситуации. Она возражала: да, но раньше не было Третьего кольца.
Я к тому, что: такие споры можно вести годами, и каждый останется при своем. Мало того, каждый останется по-своему прав. Хайтек, блин. От которого не уйдешь.