Клуб «Эсперо». Ангел пустыни. По обе стороны Днестра
Шрифт:
СПРАВКА
Дана в том, что при проявлении пленки к осмотру места происшествия по факту кражи в церкви с, Селиште она оказалась засвеченной.
Начальник следственного отделения РОВД
капитан милиции С. Кливадэ
Кучеренко сидел в кабинете начальника райотдела. То и дело торопливо входили с докладами сотрудники. У всех были озабоченные, хмурые лица. Из обрывков разговоров Кучеренко понял: случилось какое-то ЧП. В очередной раз заверещал
— Какая сумма? — переспросил майор. — Это точно установлено? — Он сосредоточенно слушал своего собеседника на другом конце провода. — Авторитетная комиссия установила? Ну дела... А сторож где был? На посту? Связали и кляп вставили? Пьяному или трезвому? Выясняете? Ну ладно, я сам приеду. Когда? — он бросил выразительный взгляд на Кучеренко, как бы желая узнать, надолго ли его задержит столичный гость. — Не знаю, скоро, наверное... А пока посылаю еще нескольких сотрудников и кинолога. — После короткой паузы он добавил: — Сделайте все возможное, под вашу личную ответственность.
Начальник в сердцах бросил трубку на рычаг:
— Вы уж извините, товарищ подполковник, у нас неприятность, и серьезная. Магазин взяли. На двадцать шесть тысяч. Впрочем, это еще надо проверить. Как бы торговые деятели под шумок не списали свои грешки, — усмехнулся Деречу. — Случается и такое. И сторож этот тоже хорош, ненадежная публика, скажу я вам.
— Разные бывают сторожа, — уклончиво ответил Кучеренко, вспомнив Марина.
— Слушаю вас,, товарищ подполковник, вы по какому вопросу?
Подполковник достал из портфеля папку с документами, которые, прежде чем изучить, после долгих поисков разыскал в архиве отдела.
— По делу об ограблении церкви в Селиште. — Он протянул майору папку с документами.
Тот быстро полистал ее и вопросительно взглянул на Кучеренко:
— Что же вас заинтересовало, товарищ подполковник? Мы отказали в возбуждении дела за малозначительностью. Все правильно... — не очень, впрочем, уверенно закончил он и переложил с места на место кипу бумаг, требующих оперативного рассмотрения. В карих глазах Деречу промелькнула тоска.
Кучеренко стало по-человечески жаль этого озабоченного человека, на своем опыте он знал, что должность начальника райотдела — отнюдь не сахар, и забот у него предостаточно. Знал он и то, какими трудностями и даже неприятностями чревато возвращение к старому, «закрытому» делу: время упущено, фактов кот наплакал, а преступление числится как нераскрытое. В общем — «сухарик», как выразительно называют такие дела его коллеги. Однако знал подполковник и другое, нечто большее. И потому сказал:
— Ну так как, товарищ майор, сами пойдете к прокурору за отменой или мне идти?
Деречу вскинул на него удивленные глаза:
— А чего отменять? Все правильно... — повторил он еще менее уверенно, чем в первый раз.
— По форме — правильно, а по существу — издевательство.
— Извините, товарищ подполковник, не понимаю... Над чем издевательство?
— Очень жаль, майор,
— Появились новые данные по делу?
— О новых данных говорить рановато. Пока старые не раскручены. Даже пленку с места происшествия не сумели ваши ребята проявить, — напомнил Кучеренко о засвеченной пленке. — Мы этим делом сейчас занимаемся и на вашу помощь рассчитываем, товарищ майор. — Он сделал попытку сгладить возникшее напряжение.
Однако майор Деречу был не так прост, как могло показаться с первого взгляда. Он полистал папку, на этот раз более тщательно, потом выдвинул ящик письменного стола и достал томик уголовного кодекса, открыл его на нужной странице.
— Не подпадает это дело под 119-ю статью. Она предусматривает ответственность за хищения государственного или общественного имущества, совершенного путем кражи. Да вы это не хуже меня знаете, статья популярная. К сожалению, — почему-то счел нужным добавить он. — Как я сразу не заметил... Напутал участковый, а я подмахнул постановление, не проверив. Он вообще, между нами говоря, не соответствует...
— Ну и что из этого следует? — Кучеренко уже разгадал ход мыслей начальника райотдела и ожидал подтверждения, которое не замедлило последовать.
— А то, что дело должно квалифицироваться по 154-й — преступления против собственности объединений, не являющихся социалистическими организациями, и, таким образом, подследственно прокуратуре. Вы, кажется, собирались идти к прокурору. Не возражаю. Пусть они и раскручивают.
— Вам лучше, товарищ майор, знать деловые качества своих сотрудников, — сдержанно ответил Кучеренко, — об участковом Казаку разговор особый, и мы к нему, видимо, вернемся позже. Я обязан доложить о его отношении к своим обязанностям руководству министерства. Однако преступление он квалифицировал правильно. Еще в январе восемнадцатого года Совет Народных Комиссаров принял декрет «Об отделении церкви от государства и школы от церкви», согласно которому имущество церкви было национализировано и является собственностью государства. Этот декрет, между прочим, никто не отменял, а потому преступные посягательства против этого имущества рассматриваются как преступления против социалистической собственности.
Кучеренко говорил спокойно, сдержанно, даже мягко, но в его голосе, майор уловил нечто такое, что понял: доложит, обязательно доложит. Предстоял крайне неприятный разговор с начальством.
— Вы меня убедили, товарищ подполковник, сдаюсь! — он поднял вверх руки. — Иду к прокурору за отменой постановления, а с этим Казаку мы разберемся сами. Давно к нему присматриваюсь...
— Раньше нужно было разбираться, товарищ начальник райотдела.
Кучеренко встал, сдержанно попрощался и вышел. Хозяин кабинета задумчиво смотрел на закрывшуюся за ним дверь до тех пор, пока очередной телефонный звонок не вывел его из этого состояния.