Клуб любителей фантастики, 2006
Шрифт:
Когда рассказ закончился и Димка устало откинулся на спинку стула, он уже знал, что Людмила Николаевна ему поверила — от первого до последнего слова Женщина встала с дивана, подошла к парню и положила сухую теплую ладонь на его черные волосы.
— Хочешь жить со мной? — спросила она очень спокойно, словно интересовалась, не налить ли ему чаю.
Димка вспыхнул, растерянный взгляд его заметался по комнате… Мальчик вскочил и, не зная, куда деть руки, воскликнул:
— Но вы ведь меня совсем не знаете!
—
— Меня знал не Юра — Аорее!
— Неважно, — улыбнулась Людмила Николаевна. — Ты сам-то согласен?
«Еще бы!» — чуть не закричал Димка, но, опомнившись, шумно выдохнул:
— Ага! Но меня ведь не отпустят из детдома. Меня вообще, наверное, в колонию для малолеток теперь отдадут…
— За что же тебя в колонию? — Женщина обняла Димку за плечи. — Ты никого не убил, ничего не украл.
— Все равно не отпустят! У нас такой директор!
— Знаю я вашего директора, — нахмурилась Людмила Николаевна. — Негодяй еще тот! Но и на него управа найдется. И потом, я ведь учительница не забывай. Давным-давно работаю, всех знаю, и в гороно, и везде в городе, где детскими вопросами занимаются. А надо — ив области кого нужно найду. Дима, главное захотеть. Если ты согласен стать моим… сыном, то я сделаю все, чтобы ты им стал!
— Я согласен… — прошептал Димка и опустил голову, чтобы Людмила Николаевна не увидела текущих из его глаз слез. Он плакал, но никогда после маминой смерти он еще не был так счастлив.
А потом он в невольном порыве обнял сидящую рядом женщину, вытиравшую краем платка сияющие материнской любовью глаза, и горячо-горячо зашептал:
— Людмила Николаевна… мама! Юра просил вам… тебе передать: смерти нет! Мама, он понял, и я понял тоже: жизнь — это музыка, которая не может прерваться! Надо лишь суметь ее услышать…
№ 2
Яна Дубинянская
ФИТЮЛЬКА
Мне позвонили в офис. Телефон моего офиса известен всему городу, поскольку висит на каждом столбе: покупайте жалюзи, горизонтальные и вертикальные! В окнах нашего города — бабушкины занавески и тюль; жалюзи, ни вертикальные, ни горизонтальные, у нас никому не нужны. Так что если мне звонят, то это всегда из-за Сережки.
Незнакомый старушечий голос в трубке прошипел:
— Ваш мальчик нашел какую-то фитюльку. Сейчас взорвет весь город!
—
Нет, обычно я не реагирую. Сережка гораздо взрослее и умнее большинства таких вот бабушек. Но в данный момент он был послан в садик за Леной и, наверное, уже успел ее забрать. Что придавало анонимному доносу некоторую актуальность.
До конца рабочего дня оставалось двадцать пять минут. Маловероятно, чтобы за это время кому-нибудь в нашем городе срочно понадобились жалюзи.
Леночка, болтая ногами, сидела на парапете единственного в городе подземного перехода. Покрытом тонким слоем грязноватого льда! И спиной к ступенькам!!
Я едва успела ее подхватить; во всяком случае, мне так показалось. И только потом увидела Сережку. Он устроился на корточках на верхней ступеньке лестницы и действительно — разведка не ошиблась — сосредоточенно вертел в руках какую-то фитюльку.
— Сергей! — грозно крикнула я. — Ты почему не смотришь за сестрой?!
— Мам, — он даже головы не поднял. — Это супер! Летят и летят. Любой конфигурации!
— Леночка чуть не упала!
Он небрежно махнул рукой: сестрой больше, сестрой меньше. Захотелось его отшлепать. С трудом подавила в себе это желание: Сережка уже большой, Лена маленькая, у них не может быть общих интересов. Плюс разные отцы и естественная ревность. И переходный возраст. И…
— Смотри, ма, — теперь сын говорил с придыханием, о важном. — Даю зауженное поле видимости. Специально для тебя. Вверх смотри! — и сам запрокинул голову до упора, так что голова поддела курточный капюшон на спине.
— Сейчас… Вон! Летит!! Видишь?!!
Я подняла глаза. И чуть не заорала. С неба стремительно снижался какой-то летательный аппарат. Вертолет — стало ясно уже через несколько секунд. Громоздкий, перегруженный торчащими во все стороны железками самого устрашающего вида. Было очевидно, что еще через полминуты эта громадина совершит посадку. Куда? — на крышу одной из центральных пятиэтажек?.. на хлипкую площадь над подземным переходом?!
Я подхватила на руки Лену, беспомощно крутанулась на месте: куда бежать?
— Где ж оно? — совершенно спокойно бормотал Сережка.
— А, вот.
И вдруг вертолет, чье шишковатое брюхо нависло уже в каком-нибудь десятке метров над землей, взорвался в воздухе. Но не гигантским клубом огня и дыма, а беззвучной вспышкой легких золотых искр. Они закружились в темнеющем небе, словно остатки сгоревшего фейерверка, а некоторые даже достигли земли, протопив дырочки в слежавшемся мартовском снегу.
— Видали? — торжествующе крикнула, подбегая, местная шапокляк. — От этих самопальных салютов завсегда пожары! Весь город сожжет, вот увидите, мамочка!