Клуб любителей фантастики, 2006

Федин Сергей Николаевич

— Не смей.

— Как знаешь, — вздохнул Сережка. — А если тебя уволят, на что мы будем жить?

Прозвучало резонно.

— Только отчиму ни слова, — перекрикивал сын шум крутящихся лопастей. — Договор?

— Договор! — крикнула я. — Ты хоть представляешь, что будет, когда они тебя найдут? Те, чья это фитюлька?!

Сверху наш город выглядел вполне прилично. Оказалось, что у домов, не считая, конечно, пятиэтажек в центральном районе, разноцветные крыши! На лиственных деревьях начали разворачиваться почки, окутывая их зеленой дымкой, а тайга

окольцовывала город мохнатым темно-зеленым обручем.

— Не найдут!

— Почему ты так решил?

— Потому что эта установка не пеленгуется. Иначе зачем она нужна? Весь смысл — вызвать вертолет в определенную, никому не известную точку. Чтобы противник никак не мог перехватить сигнал.

— Так то противник. А свои?

Сын повернул ко мне счастливую физиономию в наушниках. Наушники он нацепил просто так: они ни к чему не были подключены. К управлению вертолетом Сережка не имел отношения, если не считать трехминутного пыхтения над программой перед вылетом.

— Как бы тебе объяснить, ма… Помнишь, ты читала Ленке сказку про переодетого царя?.. ну, который по базару лазил? «Вот копья, пробивающие любой щит, а вот щиты, защищающие от любого копья!» Так не бывает. Что-нибудь всегда сильнее. Или копье, или щит. Эту, как ты говоришь, фитюльку, ничем не засечь. Вообще ничем. Так задумано.

— Откуда ты знаешь?

Усмехнулся. Понятно, откуда. Он же у меня гений.

Крышу здания, где располагался на верхнем, девятом (!) этаже мой офис, я сразу не узнала. Вычислила только тогда, когда безупречно запрограммированный вертолет начал снижаться. Завис над этажеркой телевизионной антенны и выкинул вниз веревочную лестницу. Я посмотрела на Сережку. Все, что я об этом думала, сын без проблем прочел у меня на лбу.

— Не переживай, ма, — подбодрил он. — Активирован режим невидимости, так что никто с тебя не приколется. Спустишься в люк, а там уже лестница с чердака на этаж. Восемь пятьдесят восемь, как раз успеваешь! — он нагнулся, помогая мне вылезти из кабины. — А вот эти сапоги ты зря надела.

Зря, молча признала я, утверждая веревочную ступеньку в выемке под восьмисантиметровой шпилькой.

— Я опаздывал в школу. Тебе, значит, можно, а мне нельзя?

— Сергей! Твоя школа за два квартала! Может, ты будешь в булочную через дорогу на вертолете летать? Захлебом?!

— За хлебом — нет. А вот Ленка по дороге из садика упирается, нив какую не хочет идти. Вчера вообще чуть не убежала! Ну почему бы, скажи, не вызвать какой-нибудь специальный вертолетик, в цветочек, с детским сиденьем?

— Что ты несешь? Какой еще «в цветочек»?..

— А что ты думаешь? У них там все есть. Я, конечно, точно не знаю, но можно же проверить…

— Сережка!

— Я в курсе, как меня зовут. Не кричи.

— А ты не груби матери. Надо немедленно сдать твою… фитюльку… в милицию! Пусть разберутся и отправят куда следует.

— Да? Чтобы с этих вертолетов обстреливали кого-нибудь? Я, по крайней мере, использую их в мирных целях!

— Сергей…

— Ладно, ма, проехали. Все равно тебе

нечем крыть.

Сережкин ящик для «металлолома», как называл это Иван, был поделен внутри тонкими фанерными планками на секции и подсекции, по углам крепились ящички с крышками, а одну стенку сплошь залепляли спичечные коробки, похожие на миниатюрный комоде выдвижными полочками. Приборы, инструменты, радиодетали и прочие железки держались в идеальном порядке. Провести обыск так, чтобы Сережка не заметил, практически нереально. Ну и пусть замечает! Всему есть предел!

Хуже то, что я не помнила, как выглядит эта фитюлька. Сережка последний раз показывал мне ее месяц назад, да и было мне тогда немного не до того. Ничего, найду — опознаю. Наверное.

…Ближе к обеду в офис позвонила Галка. Мне давно удалось вбить ей в голову, что звонить мне на работу просто так, поболтать, категорически воспрещено и чревато всяческими бедами. Так что причина не могла не быть экстренной. И заключалась, как всегда, в Сережке.

— Ты слышала, что у них произошло? В школе? На спортплощадке? Там учитель едва не погиб! Всех распустили по домам, а я подумала, ты-то на работе…

— Как дети? С ними все в порядке?!

— Да небось пацаны сами как-то всей… Витек говорит, это случилось как раз, когда твой Сергей…

После идеально провернутой операции с отмыванием денег столичный шеф, помимо скромной премии, дал мне понять, что я могу слегка расслабиться. Даже если упустить сейчас заказ на целую партию вертикальных и горизонтальных жалюзи, фирма не особенно обеднеет.

Как раз подошел автобус, и через двадцать минут я стояла на школьном стадионе, в окружении нескольких сонных ментов и группки зевак. Лысый физрук — на вид и вправду редкостный козел — размахивая руками, в сотый раз показывал, где именно он стоял. В двух шагах от этого места на земле поблескивало нечто вроде сплющенных водопроводных труб. Подойдя поближе, я определила, что это трубы и есть.

Ранее они были спортивным турником.

Сережка подошел неслышно:

— Что ты тут ищешь, ма?

— Ты еще спрашиваешь?! — я выпрямилась. — Где она?! Твоя фитюлька!!

Он насупился:

— Я ее тебе не отдам. Я ничего не сделал.

— Что? Может быть, ты это называешь «в мирных целях»?!

— Он хотел, чтобы я подтянулся двадцать раз. Говорит, иначе меня не переведут в одиннадцатый класс. Двадцать раз, мама! Он козел, понимаешь?!

Я молча ждала ответа. Сережка умный, так что вопроса можно и не задавать.

— Ну, я и вызвал тяжелую машину с посадкой на брюхо… И рассчитал, когда он отойдет в сторону, ты мне веришь?! Если б я хотел его… можно было б запрограммировать стрелковый, с вмонтированным пулеметом, — последние слова сын произнес мечтательно, со вздохом.

— Где она? — устало повторила я.

— У меня с собой, ясно же. И чего ты вообще сюда полезла, ма? Тащусь с твоей женской логики…

«Женскую логику» я пропустила мимо ушей, заметив мимоходом, что Сережка, как всегда, прав. Протянула руку: