Клуб отъявленных негодяек

Нуштаева Анастасия

Крисси отступила на шаг и осмотрела себя в полный рост. При этом она глубоко вдохнула и не дышала, чтобы грудь не опала.

— Ну и куда мне в таком наряде засунуть сигареты?

Ника пожала плечами, но даже если бы у нее был ответ, Крисси ее бы не услышала. Во время вопроса ей все же пришлось выдохнуть и оттого ткань на груди стала топорщиться и Крисси захныкала.

— Ну почему жизнь так несправедлива ко мне?.. — сказала она, подняв глаза к потолку.

Чтобы отвлечь Крисси от грустных мыслей о том, что судьба ей не додала, Ника спросила:

— Ты уже придумала, как будешь отвлекать внимание?

Ника,

конечно, переживала по поводу предстоящей миссии не так сильно, как Оля, но ей тоже становилось очень некомфортно, когда она думала о том, что придется совершить.

— Я предпочитаю импровизацию, — сказала Крисси, копаясь в ящике с носками. Потом она замерла, покачала головой и, поджав губы, закрыла его.

— Крисси! — воскликнула Ника. — Ты что, ничего не придумала?!

— Спокойнее, моя хорошая. Все под контролем… Только Оле не говори, ладно?

— Что не говорить?

Оля как раз зашла в комнату. На ее голове был тюрбан из махрового полотенца, а сама она была в халате и сейчас больше, чем обычно, походила на фею-крестную из сказок.

— Не говорить, что, если Оля не вернется в ближайшую минуту, то я не успею сделать ей ни прическу, ни макияж… — сказала Крисси.

Оля ойкнула и засуетилась. Уже через пол минуты она сидела на стульчике перед зеркалом. Крисси к тому времени сменила платье на длинную футболку, чтобы раньше времени не испортить свой праздничный наряд. Затем она взяла фен, расческу и стала сушить Оле волосы.

Фен работал так громко, что Ника не слышала собственных мыслей. Она легла на кровать и закрыла глаза, подложив руки под голову. От белого шума и отсутствия мыслей Нике стало спокойно. Правда, как только Ника окончательно успокоилась и уже была на грани сна, Крисси выключила фен и атмосфера куда-то улетучилась. Ника не спешила открывать глаза, но вдруг поняла, что свет, который просачивался даже сквозь закрытые веки, стал каким-то тусклым. Ника открыла глаза и увидела нависшую над собой Крисси, которая загораживала потолочный светильник. Она упирала руки в бока, одной так и продолжая стискивать фен.

— Я не поняла, — сказала она и Ника почувствовала себя глубоко виноватой, хотя еще не понимала за что. — Ты чего разлеглась?

— Я… — начала Ника.

— Живо вставать и в душ! У нас осталось всего четыре часа, чтобы привести себя в порядок и в третью степень алкогольного опьянения.

— Третью степень? — переспросила Ника, чем снова вызвала неудовольствие Крисси. Она держала в руках утюжок для выпрямления волос, а Оля на стуле беспокойно ерзала.

— Только не говори, что надо объяснять…

Ника ничего и не сказала, но по взгляду Крисси поняла, что объяснения все же требуются. Ника охладила ее недовольство тем, что поднялась с кровати и стала искать свою косметичку со всем необходимым для душа. Тогда Крисси, приступив к прическе Оли, начала объяснять.

— Всего степеней алкогольного опьянения десять… По крайней мере по шкале имени Кристины Леоновой. И так, слушайте. Первая степень — ты трезвый, как стеклышко. Вторая — алкоголь уже поступил в организм, но еще не начал действовать. Третья — хочется показать всему миру, как ты умеешь танцевать тверк, но только при условии, что играет подходящая музыка. Четвертая — то же, что и третье, но подходящая музыка — не обязательное условие. Пятая — ты стеклый,

как трезвышко. Шестая — хочется танцевать под Меладзе. Седьмая — хочется плакать под Меладзе. Восьмая… здесь возможны разветвления. Одним в этой степени хочется любви, другим — курить на кухне, томно смотреть в окно и философствовать. Девятая — это как Ника на Хэллоуин…

— Стоп, стоп! — сказала Ника. — Ты же сказала, что всего степеней десять… А я свое состояние в тот день оценила бы на десять из десяти.

Крисси покачала головой, расчесывая очередную прядь. Видно было, что она не довольна своими подопечными.

— Но ты же помнишь, что происходило?

Ника пожала плечами.

— Ну да…

— Вот! А десятая степень — это блек аут.

После последней фразы Крисси в комнате повисла тишина. Ника пыталась снова перечислить в уме все степени в порядке возрастания, а Оля, наверное, еле сдерживалась, чтобы не начать конспектировать.

Как бы там ни было, вскоре Ника нашла косметичку и направилась к душевым.

Оля пить не стала, Ника дошла до предписанной третьей степени. А Крисси, похоже, забралась и на четвертую, так как когда они подходили к актовому залу, ее бедра покачивались с угрожающей амплитудой. Да и как на зло музыка играла с четким, быстрым битом.

Платье Крисси не перевыбрала, а так и осталось в длинном, серебристом, в котором издали напоминала русалку. Наряды Оли и Ники были попроще, но тоже вполне праздничными. У Оли платье доставало всего до середины икры, но было очень пышным, из бежевого атласа. Волосы ей Крисси выровняла и теперь они доставали едва ли не до пятой точки.

Ника до последнего хотела надеть джинсы, а понарядней только что-нибудь на верх. Но Крисси была так возмущена этим выбором, что даже разрешила Нике порыться в ее вещах. Сначала Ника хотела отказаться, хотя такой опции Крисси ей не давала, но вскоре занятие ее увлекло и минут через двадцать она вытащила одно из многочисленных черных платьев Крисси. Даже не примеряя его Ника поняла, что это то, что нужно. Правда, платье оказалось узковато в груди и на рост не село. Но первый недостаток можно было отнести к достоинствам, а второй — оказался не таким уж страшным. Платье чуточку волочилось по полу, потому что кроме длинных рукавов, имело еще и длинный хвост сзади. Но это лишь придавало ему торжественности.

Так как бал был маскарадом, всем нужны были маски. Маска Крисси, состоящая из черного кружева, почти не скрывала ее личности, а лишь служила дополнением к макияжу, изюминкой которого была черная помада. Вопреки логики, это делало губы Крисси полнее. У Оли маска была на палочке. И хотя среди троих она была самой красивой, с большим пером у левого виска, долго держать ее Оля не выдержала. Потому уже после первого получаса маска куда-то исчезла, когда Оля оставила ее на одном из столиков у стены. У Ники маска была пластмассовой, на резинке. Она нашла ее в одной из коробок, когда помогала с украшениями. Маска была черной и идеально подходила к платью. На ней не было ни перьев, ни страз, ни кружев — совсем никакого декора, но Нику это более чем устраивало. Она и так переживала ненароком наступить на подол платья и завалиться. А следить еще и за тем, чтобы перо от маски не залезало в рот при движении головы, было уж точно выше ее сил.