Клуб "Твайлайт". Часть 1
Шрифт:
После тренинга Альбина почувствовала себя ещё более изнеможённой, чем обычно: то ли нижние чакры протекали, то ли прогнуться как следует не удалось. Она вышла в душноватый июльский вечер, сделала несколько шагов вниз по лестнице к спортивному центру и вдруг, чуть не застонав вслух, застыла на ступеньках. Куда теперь? Домой? Жадно листать светскую хронику на планшете, добивая себя своими собственными руками? А может, действительно спиться?
— Простите, — круглолицая девушка с тренинга тронула её за плечо. — Вы с коучинга по женственности, верно?
Альбина кивнула.
— И… как вам? — робко поинтересовалась девушка.
— Дерьмо
— Правда? — девушка облегченно хихикнула. — Я сразу заметила, что вам не нравится. Подумала: слава богу, не одна я такая. А то, знаете ли, массовый психоз заразителен… Варя.
— Альбина. А зачем тогда ходили?
Варя пожала плечами:
— Мама подписку подарила. Чтобы я… отвлеклась. Меня парень бросил. С девятого класса встречались. А он бросил. Я очень переживала, думала, со мной что-то не так. На транс-йогу ходила и тренинг «Познай себя». Или «Обрети себя»? Уже не помню. А вчера узнала: он и ту, что после меня была, бросил. И ту, что после-после. Если уж бегать по тренингам, то всем троим, верно? — девушка весело засмеялась.
Альбина тоже против воли улыбнулась, неожиданно для самой себя предложив:
— Хотите выпьем вместе кофе?
Варя радостно закивала. В кафе она поведала Альбине подробности своего любовного разочарования, призналась, что сама себя подначивала, лелея в душе обиду и злость, а потом подолгу занималась самобичеванием, и что некоторые тренинги ей всё-таки помогли.
— Мы с моим другом тоже… расстались, — Альбина даже не поверила, что произнесла это вслух. — Были вместе всего год, но… Понимаю тебя. Это… больно.
Варя сочувственно округлила глаза, что сделало её похожей на героиню мультфильма. Наклонилась ближе, отставив чашку, доверительно сообщила:
— Знаешь, я ему машину побила. Спереди и сзади. Битой.
Альбина ужаснулась:
— Заявил?
— Не-а, — Варя легкомысленно махнула рукой, — Даже не заикнулся. Хотя знал, что это я. Просто он в курсе, что заслужил. Какая-то совесть осталась, наверное. Вот подумываю к гадалке сходить, пусть там… посмотрит. Он ведь таким моральным уродом раньше не был. Может, с ним кто-то что-то сделал, ну, приворот, проклятье. Ты как думаешь?
— Не знаю, — искренне призналась Альбина. — Это не вроде… наших тренингов? Двести баксов за вынос мозга?
Варя хихикнула, потом посерьёзнела:
— Нет. Подруга проверяла. Её начальник на работе домогался. Заявлять она на него не хотела, всё равно работу потеряла бы, а работа хорошая. Она его отворожила. Будто другой человек стал, за пару дней буквально. На подругу совсем по-другому смотрит, проект её похвалил, хотя раньше только гнобил. Да ладно она! Другие сотрудники тоже заметили.
Альбина усмехнулась, в шутку предположила:
— Интересно, твоя подруга ему разонравилась или он каминг-аут готовит? Вдруг отворот… глубоко зашёл? Через… другую дверь.
Варя захохотала, прыснула на Альбину кофе и зажала рот. Альбина тоже смеялась, смахивая с блузки брызги. Домой она пришла почти в полночь. Они с Варей погуляли по набережной, выпили пива в «Дублине» и обменялись телефонами.
Альбина села на диван, осмотрелась, словно впервые увидев свою квартиру. Ей повезло — новый фонд, «клубный» проект. Просторно, отделка хорошая. Надо здесь всё довести до ума, заказать полки, шкаф, она как
Мергелевск, июль 2017 года
Я кормлю Аришку супом. Ариша суп не любит и не одобряет того, что её бабушка и другие члены семьи — сторонники традиционной системы питания с принципом «без жидкого никуда!». Когда на столе появляется тарелка с первым, внучка стискивает зубы и плотно смыкает губы, прерывая с нами вербальный контакт. Уговоры бесполезны. Дома Лена с Антоном (которого, к моей радости, тоже воспитали в страхе перед гастритом) в честь первого блюда регулярно устраивают маленький концерт самодеятельности. Иногда выгадывают ложку другую, в зависимости от попадания в текущие Аришкины театральные предпочтения. Но у меня другой подход. Согласитесь, странно было бы иметь в родственниках бабушку-сказочницу и не есть суп.
— В одном сказочном, но не очень благополучном королевстве… — начинаю я.
Арина зевает с закрытым ртом. Она опытный критик произведений для детей и юношества домашнего разлива. Я еще туда-сюда, а вот моя дочь — плохой рассказчик. Все сказки у Лены на производственные темы:
— В одном рекламном агентстве работала одна девочка. И все её ненавидели… Ариша, открой ротик… Потому что она заказы в срок не выполняла, клиентов игнорила, мне… коллегам хамила. А уволить её нельзя было. Так как владела она страшной магией: могла без мыла…. то есть, занималась подхалимажем и стукачеством и была за то любима начальством.
Аришин ротик навстречу личной маминой трагедии не открывается, а машинки, заезжающие в открытый гараж, уже давно пройденный этап.
— …жила была прекрасная принцесса, — продолжаю я.
Аришка презрительно кривит губы. Принцессы — это как самолеты, перевозящие суп и просто мечтающие доставить груз по назначению, Аришке в рот, банальщина. Но у меня всё продумано — я нудно бормочу под нос:
— Волосы у нее были, как золотой шёлк и бла-бла-бла.
Внучка удостаивает меня взглядом.
— Однако немногие, конечно, знали, что в том королевстве водились тролли…
Арина молчит с закрытым ртом. «Шрека» все смотрели, ха!
— … и немногие, разумеется, помнили, что это за опасные существа.
— Почему опасные? Тролли добрые, — не выдерживает внучка. — Мультик такой есть.
До победы еще далеко. Я, вроде как машинально, беру ложку, зачерпываю из тарелки и застываю с задумчивым выражением на лице:
— Как сказать, как сказать. Может, где-то живут и добрые тролли, но в ТОМ королевстве ничего хорошего в них не было. Некоторые из них жили под мостами, и стоило путнику зазеваться, выставляли свои огромные ручищи и сгребали его вместе с телегой и лошадью. А другие… другие могли принимать облик людей. Но только тех, кого съели!.. С чего я начала? Ах, да! Вернёмся к нашей принцессе, у которой волосы как шёлк, глаза, как незабудки, и много прочих достоинств. Дело в том, что это была вовсе не принцесса, как многие думали, а…