Клятва крови
Шрифт:
– Сожалею о твоей потере.
Элиза потерла голову, которая трещала от боли.
– Я ценю это. Слушай, Трой, не хочу быть грубой, но…
– Для тебя это совсем чужая культура, да?
– Ты даже не представляешь, – прошептала она, обнажая клыки перед зеркалом. – Абсолютно другая.
– Так, что ты собираешься делать? В смысле, ты собираешься в принципе возвращаться? И я интересуюсь не потому, что ты мой ассистент. Я могу чем-то помочь? Может, мне поговорить с ним…
– Нет, нет. Правда, это будет…
Если отец узнает о том, что она поддерживает активную социальную связь с человеком? Может, подумывает о
Посадит на цепь в подвале.
– Не знаю. Сейчас лучше не стоит.
Проблема с метафорической смертью во время учебного процесса? В конце занятия ты испытываешь смерть буквальную.
Или максимально близкое к этому состояние, но сердце продолжает биться.
Лежа на полу заброшенного дома, оторвав ноги от пола, Акс издал стон. Рядом с ним лежала Ново в той же позе, спиной на холодном бетоне, ноги так же подняты на шесть дюймов над полом, ладони опущены и возле бедер. Каждый мускул – у них обоих – дрожал так сильно, что у Акса стучали зубы, и по лицу струился пот.
Радует, что наказали не только их.
«Убили» всех, и даже Крэйга.
Брат Рейдж переместил луч света с Акса и Ново на Пэрадайз и Пэйтона, выполнявших отжимания широким хватом… затем сместился дальше, на Буна и Крэйга, которые приседали.
Правило одно – работаешь до истощения, и никто не хотел просить пощады первым. Даже если тело Акса горело от боли, он освободил свой разум, мысленно возвращаясь в «Ключи», на помост, к человеческой женщине и публике. Он вытащил из памяти конкретные детали, чувство женской плоти под руками, вкус ее губ, глубокие проникновения. Но в воспоминаниях не было эмоциональной привязки; если бы перед занятием он «переобувал» автомобили, то думал бы о гаечных ключах, радиальных шинах и покрышках.
Он вспоминал все, что только мог…
Слепящий фонарный свет задел лицо Акса подобно кислоте.
– Ок оже онв стся.
Акс попытался выдавить из себя «что?», но с таким же успехом он бы протолкнул автобус через замочную скважину.
Наклонившись, Рейдж проговорил медленнее:
– Сынок, можешь остановиться. Хватит с тебя. Все остальные уже сдались.
Он словно отпустил резинку, предварительно натянув ее до предела. Тело расслабилось с физическим эквивалентом щелчка, конечности рухнули на пол, в том числе и затылок. Когда боль обожгла его мозг, у него не хватило сил даже на то, чтобы приказать легким качать воздух. Они либо продолжат свое дело сами, либо нет, и ему было плевать, какой в итоге его ждет результат.
В голове проскользнула мысль, что это ненормально. Это не адекватно. Не правильно.
Но не впервые он испытывает подобное пресыщенное отношение к собственной жизни и смерти.
Над ним зазвучал разговор, Вишес и Рейдж обращались к остальной части класса, но Акс был слишком занят с дыхательными процессами, чтобы улавливать смысл.
Когда он, наконец, принял сидячее положение, то обнаружил, что в доме остались только новобранцы. Братья ушли.
Вспыхнула зажигалка, освещая оранжевым светом лицо Пэйтона, прикуривавшего сигарету.
– Час ночи. Нам нужна еда и выпивка. Паскудная выдалась ночка.
Бормотанье. Ругань. А потом Крэйг протянул руку, помогая Аксу встать на ноги.
– Ты с нами? – спросил его парень.
– Ага, – услышал он свой ответ. –
Он устал, был голоден и беден… и когда они тусовались вместе, Пэйтон всегда настаивал, что платит своим «ЭмЭксом» [14] . Неплохое решение для Акса, особенно потому, что ему не нужно было признаваться, что перебивается лапшой быстрого приготовления, когда не удается поесть в буфете учебного центра.
14
Банковская карта Американ Экспресс.
– Пошли, – сказал Крэйг, поддерживая его за локоть. – Завтра будет лучше.
– Я хочу сражаться уже сейчас, – пробормотал Акс.
– Черт, это да. Паршиво.
Пиф-паф, вы мертвы.
Такими темпами Братство не допустит их к бою с врагом еще несколько месяцев. Или даже лет.
Они вышли в переулок без лишних разговоров – очевидно, каждый думал о том же самом. По крайней мере, было приятно ощущать холодный воздух, и, черт, снег шел достаточно сильный, добираясь до земли даже в проулках.
Пока они двигались в сторону Коммерческой, Акс раз за разом мысленно прогонял произошедшее безобразие, представляя себя уже с поднятыми пистолетами, лучше подготовленного к засаде, к бою. Позже он осознал, что уже стоит перед местом, куда любил заглядывать Пэйтон после учебы.
Сигарный бар был таким же претенциозным, как и звучал на слух, интерьер выполнен в стиле английского поместья, с всевозможными кожаными креслами и кучей темных, тяжелых кофейных столиков и стульев. Не было ни одного телевизора, транслировавшего человеческие виды спорта, и еда была хорошей… хотя он мог сравнивать только с лапшой. Главный минус? Человеческая клиентура – заносчивые ублюдки с «Мерседесами» и «Рендж Роверами», пользовавшиеся услугами парковщиков, и их женщины-вместо-аксессуаров… по крайней мере, кретины были настолько поглощены собой, что не замечали затесавшихся в их ряды вампиров.
Хотя Пэрадайз и Ново привлекали много внимания.
Да, и потому у мужчин, тренировавшихся вместе с ними, рука частенько тянулась к пистолету.
Администратор устремился к Пэйтону и завел стандартное приветствие. Их обычная зона была зарезервирована, и Акс не стал вышвыривать наглецов, пройдя вслед за остальными в заднюю часть, ближе к черному входу.
Рядом с ним села Ново, и он заказал два виски, по одному на каждого, пока другие рассаживались по глубоким креслам. В середине стоял низкий столик с коробкой для хранения сигар и пепельницами, а вскоре появились разнообразные коктейли и тарелки с закусками.
– … завтра на полигоне.
Акс потер лицо.
– Чего?
– Я сказала, – повторила Ново, – что тебе не помешает расслабиться в том клубе перед занятиями. Прямо сейчас ты совсем замороченный, и вряд ли захочешь облажаться завтра на полигоне.
– Что выносит мозг – так это мои дерьмовые действия этой ночью. – Он взболтал напиток в стакане, утапливая кубики льда в шотландском виски. – Черт, может, я показал бы лучший результат, если бы провел в «Ключах» чуть больше времени.
– Сводишь меня как-нибудь? – Сделав глоток, Ново откинулась на спинку кресла. – Хочу своими глазами увидеть, вокруг чего столько шума.