Клятва крови
Шрифт:
– Ненавижу богатеньких блондинчиков.
Остановившись, Акс посмотрел на нее.
– Пэйтон?
– Нет, не мой типаж.
– Что ж, ты тоже не в его вкусе.
– Плевать, он же не мой.
Ново двинулась вперед, плечи напряженные, спина прямая, словно палка, она производила такой эффект, будто могла любого ухватить за яйца… по крайней мере, к такому эффекту она стремилась.
Акс нагнал ее.
– Не знал, что ты хотела его…
Ново резко развернулась, и он увидел, как вспыхнули
– Не хочу.
– Нет, хочешь. Расслабься. Мне плевать.
Ново подошла вплотную.
– Я рада, что ты привел меня сюда. Но не смей лезть ко мне в голову, ясно? Ни хрена не выйдет.
– К чему нападки? Думаешь, я стану осуждать тебя и начну бегать по классу, напевая любовные песенки?
– Акс. Я серьезно. Отвали.
– Значит, ты в курсе о нем и Пэрадайз, да?
– Только слепой не в курсе. Ближе к ней он будет, только если трахнет ее.
– И Крэйг зарежет его, как поросенка.
– По крайней мере, Пэйтона можно назвать органическим мясом, судя по тому, сколько травы он выкуривает. – Ново отвела взгляд. – Он не интересует меня… на этом все.
– Да пофиг. – Акс вскинул ладони. – Я ничего не скажу.
Ново подняла взгляд на секс, творившийся на алтаре.
– Значит, ты сделал это, да? Не знала, что тебя заводят экшн-сцены на публике.
– Смысл в другом.
– И в чем же?
Акс понимал, зачем она лезет к нему в голову – потому что на мгновение он залез в ее мозги.
– Спускал пар. Вот и все.
– Очевидно, ты произвел впечатление на толпу.
К ним подошел другой парень из персонала.
– Ты – Ново?
Ново подняла подбородок и посмотрела человеческому мужчине прямо в глаза.
– Да.
– Если хочешь вступить, то должна со своим поручителем пройти за мной.
Ново перевела взгляд на Акса.
– Ты серьезно поможешь мне с членством? – Когда Акс кивнул, она пожала плечами: – Клево. И спасибо.
Они последовали за парнем из персонала через толпу, и Ново выдохнула:
– И ты знаком с организаторами. Впечатляет.
Акс снова пожал плечами.
– Я стараюсь.
Глава 35
Рейдж сидел с Мэри перед рождественской елкой, украшенной шарами и гирляндами, с не распакованными подарками под ней, и оплакивал потерю того, во что – как он мечтал – должен был превратиться любимый человеческий праздник его шеллан. Он шикарно провел время, планируя все для их небольшой семьи, куча подарков, которые они собирали с тех пор, как Битти, наконец, переехала к ним, лежали в упаковках, девочка еще не успела насладиться ими.
Битти столько нужно было купить и, что более важно, он столько всего хотел подарить ей.
И он также подготовил пару сюрпризов
Его шеллан была минималисткой… или, скорее, необходим-исткой. Она не любила модные украшения, тачки и одежду. Она любила свою читалку от «Киндл» и закачанные в нее книги… все были без картинок, с крошечным шрифтом и словами, которые он никогда не слышал. Мэри ничего не коллекционировала, предпочитая носить туфли до последнего, а ее сумки были функциональными, а не модными.
Похоже, так всегда происходит, когда ты реализовался как личность: ты перестаешь беспокоиться о том, что определяет тебя помимо твоих фактических качеств. Никакого переедания, алкоголя, азартных игр. Сексуальных дисфункций. Долгов по кредитным картам, когда живешь не по карману и ничего не можешь с этим поделать.
Это было прекрасно… и раздражало, когда пытаешься впечатлить свою супругу с помощью подарка.
Но с появлением Битти? Он обрел новый объект, в котором мог реализовать свою потребность дарить подарки.
Но все коробки под елкой остались нетронутыми.
Хотя рождественская ночь уже прошла, они остались неоткрытыми… не только его, Мэри и Битти, но и остальных домочадцев. Подарки пылились под елкой, наглядно показывая, как счастье могло трансформироваться в страх и печаль.
Черт, если бы аккуратно упакованные коробки и их неряшливые бесформенные собратья были фруктами, они давно бы испортились и были окружены мухами, их до этого красивая бумажная кожица и атласные ленты покрылись бы гнилью.
– Она любит Наллу, – заметила Мэри.
В их разговоре проскальзывала лишь одна «она». Не было необходимости называть имя.
– Любит.
– Белла очень ценит ее помощь.
– А Битти неплохо зарабатывает на этом.
Они говорили без эмоций не потому, что им было все равно, но потому что отчаянно хотели иметь полноценное право беспокоиться о ней…
Сначала они почувствовали запах турецкого табака. Потом послышался топот тяжелых ботинок.
И он, и Мэри вскочили с подушек. И Рейдж знал, что будет помнить до конца жизни, как открылась филенчатая дверь, и в библиотеку зашел родной сын Девы-Летописецы.
Вишес уже вернулся из Южной Каролины.
И, вот неожиданность, по татуированной физиономии с бородкой нельзя было ничего понять. Скорее всего, потому, что брат пил «Грей Гуз» прямо из бутылки.
Ви пинком закрыл дверь за собой и подошел к ним. Сел напротив и заменил горлышко бутылки, приклеенной к его рту, на самокрутку… что, по крайней мере, дало Рейджу шанс погадать по лицу Брата, как на кофейной гуще.
Не судьба, но судя по острому, как лезвие ножа, бриллиантовому взгляду парня, который избегал смотреть Рейджу в глаза?