Клятва на стали
Шрифт:
Клинок Волка.
Или, точнее, клинок именно Дегана. Хорошая сталь, но не Деганское оружие. Преимущества Волка заключались в ударном стиле и превосходстве стали Черного острова, и я уже различал множившиеся зазубрины на мече Дегана. Клинки прочнее по кромке и призваны в этом месте страдать, но не в такой мере, как я наблюдал, – и всяко не настолько быстро.
Я сомкнул пальцы вокруг ножен меча Слоновой Кости с единственной целью проверить, как они поживают. Хорошего было мало. Онемение начинало проходить, но оно сменялось пульсирующей болью от костяшек
Нет, если я собирался помочь Дегану, то мне придется действовать либо вообще без оружия, либо выгадать верный момент для удара.
В третий раз за шесть шагов я посмотрел на Собачьи ворота. Благодаря спешному выходу Дегана они были распахнуты настежь, и псы начали снова собираться под аркой. Солнце вставало, на пороге у падишаха шел бой, и я полагал, что в скором времени в ворота хлынет толпа людей в опаловых жакетах и тюрбанах со страусиными перьями. Мне было неизвестно, предпочтут ли они одолеть нас числом или засыплют стрелами, но я в любом случае я хотел убраться отсюда прежде, чем они примут решение.
Я снова переключился на поединок.
Бой увлек Деганов на дальний край площади. Звенела сталь, и звук отражался от зданий, пока не начало казаться, будто сражается полк призраков.
Оба уже утомились. Вопреки пятну на левой ноге, которое напоминало кровавую заплату, Деган держался прямее; он вольно выставил рабочую руку с мечом на уровне плеча, а левую оставил вытянутой по шву. Всякий раз, когда Волк наносил удар, Деган либо подкручивал его клинок острием, либо предоставлял силе выпада направлять свое лезвие для ответного. В этом присутствовали и плавность, и действенность, и несомненный расчет.
Но сколько бы ни было в этой тактике неумолимого холода, клинок Дегана только грозил Волку. Азаариец метался шустрее стрелы, скользя назад и вперед на полусогнутых ногах в широкой стойке. Отпрянул, чтобы отбить; подался, чтобы ударить, и все на фоне постоянной смены дистанции и меры шагами приставными и перекрестными. В его бурнусе зияла прореха. Внутри на свету, который набирал силу, блестела металлическая чешуя – Волк прибыл в доспехах. Едва ли Деган обладал тем же козырем.
В общем, это и стало решающим доводом. Безрукий или нет, я больше не мог с этим мириться. В броне и со сталью Черного острова Волк имел слишком серьезные преимущества. Я был обязан прервать эту игру.
Едва я пошел, как Деган пробился сквозь атаку Волка и стал теснить азаарийца. Обмен ударами вдруг превратился в один затяжной односторонний напор.
Похоже было, что Деган решил забить Волка, и тот угодил под стальной дождь. Зарубы, выпады, рипосты, контрудары – атаки Дегана продолжались одна за одной, сокрушая оборону Волка и понуждая его безостановочно пятиться. Глаза азаарийца, еще недавно прищуренные и холодные, теперь расширились; защита была на грани безумства.
Я ускорил шаг, почуяв возможность.
Я находился еще в полудюжине шагов, когда Деган обрушил свой меч подобно молоту и врезал по сабле с такой силой, что тяжелый клинок не только прибил бы шамшир, но и пошел бы дальше – в плечо и грудную клетку Волка. Так и случилось бы, не прозвучи вдруг резкий, безошибочный хруст стали, сломавшейся о сталь. При свете дня сверкнул металл, и я засек кратчайший проблеск двух третей меча Дегана, которые пролетели в воздухе и шмякнулись в грязь.
Я замер в секундном ошеломлении. У Волка такой проблемы не возникло. В мгновение ока он схватил Дегана за руку, в которой был меч, и дернул, одновременно ударив гардой. Деган пошатнулся, принял на голову неуклюжий удар и был повергнут на колени.
В другом месте, в любых иных обстоятельствах тем бы и кончилось. Но мы находились на площади у Собачьих ворот, а это означало, что бой развернулся не на брусчатке, а на ковре из дерьма и отходов. Грязь, в которую рухнул Деган, проволокла его на три фута дальше, чем ожидали оба. Таким образом, Волк, готовый рубануть саблей по месту предполагаемой остановки Дегана, не был готов к тому, что скольжение бывшего брата по оружию превратится в езду и тот подъедет на коленях, лицом к нему, со сломанным клинком наготове.
Волк моргнул. Моргнул и Деган. Затем шамшир снова пришел в движение.
Звон клинка Волка о гарду Дегана вывел меня из ступора. Я машинально шагнул вперед и остановился. Нет, не успеть. Для спасения Дегана мне придется увести от него Волка, стать более жизнеспособной мишенью, чем Деган и веер…
Нет, не жизнеспособной. Ценной.
– Эй, урод! – позвал я, подняв меч Слоновой Кости. – Глянь-ка сюда!
К моему облегчению, Волк посмотрел.
Я зачехлил рапиру и начал отступать, как пришел.
– Тебе же это нужно? – напомнил я, размахивая мечом над головой. – Небось без него никто не запоет под твою дуду?
Волк сузил глаза. Он отступил от Дегана. Тот сделал мудро, придержав гарду, хотя и глянул на меня с такой же настороженностью.
– Не знаю, как ты, – продолжал я, пятясь дальше, – но я бы чувствовал себя в полной заднице, приперевшись в Джан и позволив какому-то Кенту свалить с мечом, который я искал. Ты не находишь, что это позорище? Особенно для Дегана.
– Ты этого не сделаешь, Серый Принц, – отозвался Волк. – Ты знаешь, что случится, когда я тебя найду. Положи его.
– Ты сказал «когда». А я говорю – «если». Вся моя жизнь – сплошное подполье; если я что и умею, так это раствориться.
– Тебе не спрятаться. Только не от меня.
– Кто говорит о прятках? – возразил я, оглянувшись. Полпути пройдено. – Забыл, что мое ремесло – контрабанда артефактов? У меня много знакомых. Они знают, куда пристроить вещь. К этим людям обращаются в особых случаях. – Я снова помахал мечом. – Они могли бы, например, передать эту вещь монахам из монастыря Черного острова.