Клыкастые страсти
Шрифт:
— Что с нами будет?
— Вытащат или выманят из машины. Мы будем драться. Ты ждешь, пока не завяжется драка, потом пробуешь убежать. Сразу нас не убьют, мы постараемся их задержать. Ты можешь попасть к ним в руки, но может и повезти. Не думай о нас.
Глеб, все так же прикрывая меня, тоже стал меняться. Я ощущала, как кости ходят ходуном в его теле.
— Возьми. — Константин протянул мне еще один пистолет. Поменьше и из какого-то блестящего металла. Серебристый и прохладный он удобно лежал в руке. — И вот это.
В левой руке
— Как стрелять — знаешь?
— Да.
Знаю. Откуда? Дед научил. Мы всегда летом стреляем по бутылкам. У деда вполне раз-решенные охотничьи ружья и пара пистолетов. И несколько стволов еще с той войны. В неподвижную мишень я попадаю восемь раз из десяти. В подвижную — пять. Только вот подвижная мишень — это уточки и кораблики в тире. И движутся они строго по прямой. А тут…
Это — враги. И если я не убью их — они убьют меня. Все. Размышлизмы — по окончании.
— Эй, там, в машине! Мы знаем, что вы живы и в сознании! Выходите с поднятыми руками. Две минуты на размышление, потом мы применим газовые гранаты.
Звонкий голос поставил крест на моих сомнениях. Или мы — или нас. И лучше — мы. А что мы имеем?
Я кое-как выглянула из-под оборотня. М-да, потрепало нас. Переднее стекло все в трещинах в боковых тоже пара — тройка дырок от пуль. Если бы Глеб меня не прикрыл — меня бы уже на том свете со сковородками встречали. Зато было отлично слышно противника. Голос исходил из здания напротив. Куда нас занесло? Обычный частный сектор. Одноэтажки. Где-то дерево, где-то оно же, но обшитое пластиком или обложенное кирпичом. Один-единственный кирпичный дом в два этажа. В нем-то наши «друзья» и засели.
Жесть! Народ оборзел! Средь бела дня (ладно, вечера) на окраине города! Обстрел ма-шины! Это в девяностые было хорошо, но сейчас-то!? Здесь что — Чикаго!? И хоть бы од-на сволочь выглянула из окна… ну ладно, заперла окно и вызвала ментов. Вот где они, когда нужны!? Ну хоть бы одного журналюгу черти принесли! Так нет ведь!
— С-суки, — прошипел Глеб.
— Им я нужна, — мрачно процедила я.
— Даже и не думай выйти! — зашипел Константин с переднего сиденья.
Я ухмыльнулась.
— Ребята я вам не самоубийца. Крикните, что меня припечатало обо что-нибудь, и я по-теряла сознание. Проверим, насколько я им необходима, ага?
Глеб ответил таким же оскалом. На полулисьей морде и рядами острых зубов это смотрелось… жутко.
— Эй там, в засаде! Мать вашу так! Юлька ранена! Нужна скорая медицинская по-мощь!
Молчание.
Мы использовали его по полной программе.
— Константин, ты позвонил нашим?
Оборотень лихорадочно набирал номера. Первым отозвался Валентин. Услышав о засаде, он взвыл — и пообещал быть через двадцать — тридцать минут. Но как их продержаться?
Я тем временем звонила Мечиславу.
— Да, пушистик?
— Нас обстреляли и собираются сделать что-то нехорошее.
Вампир взвыл, как будто я его крестом по лбу треснула. И его можно понять.
— Черрррт!!! Где!?
— Где мы?! — рявкнула я оборотням.
— Улица Лобачевского, — огрызнулся Константин. — я все слышал. Раненые, убитые? — пока держимся. Оружие есть, атаку отобьем. Первую. Потом — все. — продержитесь хотя бы полчаса. Я собираю всех, кто есть — и выезжаю.
— Осторожнее, а то сам под пули подставишься.
Вот дура, нашла кого учить! Если Мечислав столько лет прожил — и выжил… Но вам-пир не стал огрызаться, а вместо этого бархатным голосом поинтересовался:
— Ты беспокоишься за меня пушистик?
Голос вампира скользнул по моей коже бархатным лоскутком. Я поежилась от некстати возникшего желания — и резко ответила, злясь на себя.
— Плевать мне на твою шкуру, но кто меня вытащит, если ты сдохнешь?
— Держитесь. Я уже выезжаю.
Я отключила телефон и посмотрела на ребят.
— Откуда наши противники знают, что здесь есть живые?
— Не те удары, от которых оборотень даже сознание потеряет.
— Вынесите ее из машины! — разродились в доме.
— Не хотим рисковать! Травма позвоночника!
Умница! Какой же Глеб — умница!
— Тогда выходите сами! Медленно, руки на затылке…
В ответ Глеб обстоятельно послал противника на короткий хутор за бабочками. И предложил им стрелять — с большой вероятностью окончательно меня угробить.
— … а Юлька — ни х…. не оборотень…, так что стреляйте, …!!! Лучше ей сейчас помереть, чем у вас, …, в лапах оказаться…!!!
— С нами дама, ты, хамло трамвайное, — прошипел Константин. — она не дама а боевой товарищ, — отмахнулся Глеб. При этом он благополучно задел меня локтем по плечу, но я промолчала. Я уже даже как-то и пригрелась. Может попросить Мечислава выделить мне пару оборотней вместо грелок? А то у нас вечно не топят, и до начала отопительного сезона я успеваю подхватить пару простуд.
— Мы ее защищать должны, а не учить такому перемату!
— Да я вас сама поучу, — зашипела я. — Аминоацилсинтетезой твою зебру об дезоксирибонуклеазу через трифосфат и пять митохондрий в мейоз! [8]
Оборотни перешучивались явно на адреналине. Все мы понимали, что долго не про-держимся. Одна надежда, что нападающие — тоже. На милицию рассчитывать не приходится. Место глухое, Покровская церковь вообще стоит на окраине города и добираться к ней надо через частный сектор. Дорог много, проехать можно где угодно, а если у врагов есть кто-то еще и они выставили с двух сторон таблички «Ремонт дороги» и «Объезд», то минут двадцать у них точно есть.
8
Юля просто комбинирует разные термины из курса «общая биология и генетика», прим. авт.