Клыкастый клан

Агеева Гера

Я вновь посмотрел на Борьку, который все так же понуро шел рядом, не следя за дорогой.

Хреново ему сейчас, это точно. Радует хотя бы то, что он поделился этим, а не в себе запер. Тогда было бы намного хуже. И дурак ведь. Чего ему неймется? Ну ушел бы я один, ну и что? Маленький что ли, не справлюсь? Зачем ему со мной? Он ведь не обязан, мог бы и остаться. Сам себе проблем напридумывал, теперь мучается. Хотя, если подумать, я бы на его месте за подобное предложение одним криком не ограничился. Нос сломал бы как минимум.

–

Зачем тебе столько?!
– в ужасе воскликнул я, оглядывая кучу нижнего белья, которая медленно принимала угрожающие размеры.

Мы находились в его квартире уже минут двадцать. Как только дверь за ним захлопнулась, Борька повернулся ко мне и, тяжело вздохнув, извинился. Я уже говорил, что он дурак? Да? Тогда повторю. Потому как нечего передо мной извиняться, учитывая еще и тот факт, что я сам его спровоцировал. Так я ему и ответил. В общем, инцидент был исчерпан. По крайней мере, на время.

И теперь, он, как локальная катастрофа, ураганом носился из комнаты в комнату и собирал вещи в кучу. Зачем ему понадобились четыре блока сигарет, учитывая, что ни один из нас не курит, я не спрашивал, зачем в параллельной реальности ему зарядное устройство к мобильному, да и сам мобильный, я не спрашивал, я не спросил даже, для чего ему в магическом мире может понадобиться крем от загара, но вот зачем такая куча белья?

– Как зачем? Ты что, не знаешь?
– Искренне удивился друг.

– Чего не знаю?
– Подозрительно прищурился.

– Они же нижнего белья не носят!

– Совсем?!
– Глаза, на место! Рано еще из орбит вылезать. Я пятками чую, это еще не все сюрпризы.

– Совсем. По крайней мере, Кшалту точно. У них там какая-то особая ткань, прочная и в тоже время нежная, вот и нет нужды в трусах.

– Охренеть! Ты-то откуда знаешь?

– Так мне Кавар сказал. Он меня предупредил по поводу личной гигиены. А тебя что, нет?

Сказал бы я, по поводу чего меня Кавар просветить пытался, да не буду позориться. Так что:

– Неа. Блин! Это мне тоже теперь до фига всего собирать надо!

– Надо-надо.

– А что Кавар еще говорил?

– Э-м...
– Борька призадумался на миг, а потом продолжил:

– Да вроде ничего особенного. Сказал, что при переходе нужно буде глаза и уши держать закрытыми, чтобы не пострадать из-за магического поля.

– Это что, скачки давления что ли?

– Наверно. А еще он сказал, что у тебя при переходе могут возникнуть какие-то проблемы из-за того, что ты еще не прошел инициацию.

– Охренеть! А мне, значит, он этого сказать не мог?
– Нет, ну вообще, я Зверев! Тьфу ты... Я в шоке!

– Может не успел.
– Пожал плечами оборотень.

– Ну да.
– Я скептически усмехнулся.
– Борь, а Борь...
– я поерзал в кресле, устраиваясь поудобнее.

– А?
– Борька оторвался от монотонного запихивания вещей в спортивную сумку и посмотрел на меня.

– А Кавар

тебе не говорил, как он вообще понял, кто я такой, если я инициацию еще не прошел?

Борька моргнул, осмысливая вопрос, потом почесал свободной рукой макушку и ответил.

– Нет.

– Мда...
– Протянул я.

– Ну значит почувствовал и все.
– Предложил друг.

– Ага. Как же.
– Я наклонился вперед, уперев локти в колени и сцепив пальцы в замок.
– Вот скажи мне, ты Кавара как-нибудь ощущаешь?

– Да. Как оборотня.

– А меня?
– Настаивал я.

– А тебя...
– Борька замялся.
– А тебя, как человека.

– Вот.
– Я откинулся обратно на спинку и заложил руки за голову.
– Что и требовалось доказать.

– Ты знаешь, - Бо вновь отвернулся и занялся делом, - ты у него лучше спроси. Я ведь всех тонкостей не знаю.

– Спрошу.
– Вздохнул.
– Когда увижу. Кстати, а ты случайно не знаешь, как он мимо меня незаметно прошел? А?

– Знаю.
– Спокойно ответил Бо.
– У него амулет есть, хамелеон. Он благодаря ему невидимым становится. Тогда в лесу он тоже на нем был.

– Ясно.
– Отлично. Одной загадкой меньше. Осталась какая-то пара сотен. Справимся.

Глава 8

Лирическое отступление номер раз.

Яркий солнечный свет, проникая сквозь витражи, забавными бликами играл на стенах и потолках. В распахнутые настежь окна в зал врывался теплый ветер. Наталкиваясь на препятствие, он легко касался напряженной фигуры, мягко огибая ее, и продолжал свой путь. Облетая просторное помещение с высокими потолками, задевал свисающие тут и там нити паутины, играл с лепестками прекрасных цветов, которые причудливыми узорами украшали стены, распугивал стайки пылинок, которые красиво переливались в лучах солнца, приподнимал с пола опавшие листья, заставляя их кружиться в танце. Лишь вдоволь наигравшись, он возвращался назад. Все такими же ласковыми поцелуями касаясь заслонившей окно фигуры, он словно озорной мальчишка зарывался в густые волосы, темным покрывалом падающее на плечи, а потом вырывался на свободу и уносился прочь в открытое окно.

Тишина, нарушаемая лишь звуками природы, умиротворяла. Она нежно заключала в свои объятья, еле слышно напевая приятную мелодию жизни, позволяла расслабиться после тяжелой ночи и, не думая ни о чем, отдохнуть. Вот так, просто, стоя возле открытого окна, вдыхать свежий воздух с еле слышным запахом орхидей, наблюдать за полетом бабочек, ощущать на коже теплые прикосновения солнца...

– Госпожа...

Теплые прикосновения солнца, которое...

– Госпожа...

Которое...