Клыки Судьбы
Шрифт:
Беглый осмотр показал, что нога не повреждена и лишь слегка опухла. Самый обычный ушиб. Но тварь настолько уверенно хромала и заваливалась на бок… Что сердобольная Харишша, даром что некромантка, предложила освободить "бедного ослика" от непосильной ноши.
Мы стали обсуждать, кому нести оруженосца, а кому - хныкающего и громко портящего воздух Проводника. Я ссылался на то, что в любой момент должен быть готовым к схватке. Король пожаловался на поврежденное в драке с Кутлу-Катлом правое плечо. Слимаус в споры не вступал из-за физической хилости. О девушке, по понятным причинам, вопрос
– У тебя есть еще левое плечо, - грозно сказал я.
– Оно не болит - можешь нести более легкого болотного духа.
– Не буду!
– отрезал Эквитей.
– Если я потяну себе вторую руку, то как буду сражаться?
– Зубами!
– огрызнулся я, но пришлось пойти на уступки.
Так я стал "счастливым" обладателем двух тел: громоздкого Прасса в тяжелом железном доспехе, и легковесного Проводника. За те часы путешествия, пока мы не подошли к склону Пустой горы, мне не раз пришлось поругаться насчет ширины своих плеч. Был бы комплекцией с астролога - не тащил бы на себе такое добро.
С другой стороны, нести сумасшедшего "ребенка" и оруженосца сослужило немалую службу.
– Тебе точно не тяжело?
– беспокоится Харишша, вновь забегая вперед меня.
– Нет, - я хриплю и делаю вид, будто сейчас упаду лицом в пепел. А внутри все ликует и поет. Какая удача - волочить этих двоих!
Дело в том, что едва король и Слимаус отдалились от нас на несколько шагов, девушке внезапно пожелалось поговорить. И не о чем другом, как на любовные темы. Вопросы типа "ты меня любишь?", "а мы с тобой не расстанемся вечно?" и ответы "я тебя очень люблю" и "любовь моя, ты у меня единственная" достали меня в первые же минуты спуска в лощину.
Так что я иду и про себя улыбаюсь. Делаю вид, что смертельно устал и вот-вот, в сию минуту, откинусь вперед ногами. Изо всех сил тужусь, и лоб покрывается испариной. Пусть она видит, что любовник невероятно устал. Но только пусть не донимает меня своими девичьими причудами. Лишь только близость смерти может заставить женщину замолкнуть! Да и то не всякую и не всегда…
– Пришли, - король поднимается из лощины.
– Где-то здесь находится вход в подземелья.
– Что скажешь, звездный воздыхатель?
– спрашиваю Слимауса и бережно сваливаю с плеч свою ношу.
Прасс молчит, изредка похрапывая, его шлем со звоном стучит о мелкую щебенку. Проводник часто-часто моргает, посасывает кулак и вновь заводит:
– Си-си дяй! Ма-ма! Дяй!
– Я этого не вынесу, - стонет Харишша.
– Ну почему этот мертвец так желает грудь?
– Ну, ты ведь его мама?
– улыбаюсь и обнимаю девушку.
– Кроме того грудь у тебя просто замечательная. Сам бы не отказался, любимая.
Она рассеянно улыбается и просто тает в моих ладонях. Вот что значит умело использованный комплимент в полевых условиях!
У меня нет времени, чтобы заниматься приторными разговорчиками о сердечках и купидончиках. Кстати говоря, купидонусы или купидоны, так восхваляемые в легендах многих Отражений, - еще те уродцы. Это выродки Хаоса, неудавшиеся копии демонов, остановившиеся в развитии. Если вам попадается описание розовощекого младенца с круглыми попкой и животиком - не верьте! Это всего лишь
Впрочем, не до размышлений.
– Астролог ты или не астролог?
– хмуро спрашиваю Слимауса.
– Все-таки можешь определить, где находится спуск под землю?
Он отрицательно кивает и, заметив злость в моих глазах, начинает объяснять:
– Видите ли, поверхностный анализ гороскопов может дать лишь направление. Чтобы звезды указали прямо на вход в подземелья, необходимы длительные подготовки.
Глядите-ка, наш парень перестал разговаривать как напыщенный франт и превратился в ученого. Такое амплуа мне больше по нраву.
– Надо составить звездные карты, отметить линии горизонтов. А потом еще начертить большую фигуру и сверить несколько закатов на предмет того, не сильно ли отклоняется эклиптика…
– Сколько времени тебе потребуется?
– деловито перебивает его король.
– Неделя, может две, - неуверенно отвечает звездочет.
– У нас нет двух недель. Это целая вечность, - вздыхаю и массирую плечи - затекли от путешествия с нагрузкой.
– Скорее солнце брякнется, чем мы попадем к этой вашей Книге Законов.
– Может заняться Проводником?
– предполагает Эквитей.
Я оборачиваюсь и смотрю на грязное существо, укутанное в собственные волосы. Болотный дух пускает слюни и, кажется, пытается оторвать себе ноздрю. Большой палец правой руки он засунул в нос и изо всех сил тащит его обратно и вперед. Не очень аппетитное зрелище.
Едва мои мысли касаются аппетита, чувствую, как в животе отчетливо ворочается тяжелый ком. В желудке пустота, и это очень злит. Всем известно, что есть три пути к сердцу оборотня. Это еда, выпивка и занятия любовью. Впрочем, без последних двух путей мы кое-как еще можем обходиться. А вот если в брюхе воют голодные ветры - жди беды. Любой оборотень становится очень вспыльчивым и раздраженным.
– А что мы с ним сделаем?
– задаю вполне логичный вопрос.
– Неужели эта… - указываю на девушку, - недоученная некромантка может как-то повлиять на нашего "младенца".
Харишша испепеляет меня взглядом. В ее глазах такая злобная страсть, что у меня екает в груди. Я бормочу извинения и долгое время перед ней извиняюсь.
Девушка дует губки, отворачивается. А мне остается только наваливать побольше комплиментов на воображаемую тележку и катить ее к Харишше. Наконец, когда вес приятных слов и признаний в любви превышает тоннаж среднего тяжелогруженого состава, кошкоборотень соблагоизволит себя обнять. Она коротко целует меня в нос и направляется к болотному духу.