Ключ к убийству
Шрифт:
– Личный помощник Седу – Жюли Лернон, – объяснил Басель, поймав вопросительный взгляд Франсуа.
– Что она здесь делает? – поинтересовался тот, покосившись на распахнутую дверь одной из квартир, откуда доносился приглушенный звук разговоров – работала бригада криминалистов.
– Видимо, ей из «Скорой помощи» позвонили. Она у него записана как контакт на случай непредвиденной ситуации, – пожал плечами Басель. – Можно будет ее допросить сразу же.
– Потом, – кивнул Франсуа и решительно шагнул в сторону открытой двери, думая, что, несмотря на внушительный срок службы, так и не смог привыкнуть к смерти. Он видел всякое: трупы молодых изнасилованных девушек, задушенных младенцев, расчлененные останки в мусоропроводе, обезображенные трупы с выколотыми глазами, ритуальные убийства и тела в разной степени разложения. Но легче не становилось. Каждая новая смерть была страшней и отвратительней предыдущей. В смерти нет ничего прекрасного
Франсуа вздрогнул, потер переносицу двумя пальцами и прошел за Баселем в глубь квартиры. Кабинет, куда вел его напарник, располагался в самом конце коридора. Приближаясь к нему, Франсуа ощутил запах, который не перепутал бы ни с каким другим. Терпкий густой запах свежей крови. Он перешагнул через порог и, обменявшись дежурным приветствием с присутствующими, огляделся.
Кабинет представлял собой хорошо освещенное просторное помещение с высокими потолками, украшенными резными карнизами, обставленное антикварной мебелью с изобилием предметов искусства. У стены располагался массивный письменный стол. Напротив – кожаный диван, пара кресел и журнальный столик. На инкрустированной столешнице два хрустальных стакана с недопитой жидкостью и бутылка виски. Середину комнаты покрывал роскошный ковер, видимо, из тех, что стоят больше хорошей тачки. Прямо в центре него лежал труп мужчины крепкого телосложения. Его руки и ноги были нелепо раскинуты в разные стороны. А голова… Головы практически не было. На месте лица осталось кровавое месиво. Затылочная часть также была раздроблена и смята. Рубашка мужчины, его галстук и брюки были залиты кровью. Кровь была везде. Франсуа почувствовал, как чавкает под ногами ковер. Чуть поодаль от тела валялся неидентифицированный вещдок, который, скорее всего, и являлся орудием преступления.
– Что это? – шепотом спросил Франсуа стоящего за его правым плечом Баселя, кивком показывая на предмет.
– А черт его знает. Топор? Секира? Алебарда? – выдвинул сразу несколько предположений Басель, довольный его реакцией. – Судя по всему, это оттуда, – он указал на стену над диваном, где располагалась обширная коллекция средневекового оружия. Здесь были и богато украшенные боевые топоры, и двуручные мечи, и длинные копья, и утыканный шипами странный шар, и стальные булавы, и много чего еще – но названий Франсуа не знал. Место в середине коллекции зияло пустотой. Явно именно оттуда было взято страшное средневековое орудие убийства, снова использованное по своему прямому назначению уже в двадцать первом веке. – Похоже, Седу был страстным коллекционером средневекового холодного оружия. Вот и доколлекционировался на свою голову, – объяснил очевидное Басель на тот случай, если его напарник еще не проснулся.
Франсуа присел на корточки и наклонился, чтобы как следует рассмотреть странное оружие, ставшее причиной смерти. Оно действительно потрясало воображение. Длинное древко, украшенное и утяжеленное металлическими полосами и вставками, венчал топор, к обуху которого крепился молоток, а к проушине – острая пика.
– Первый раз такое вижу, – завороженно прошептал Басель у него за плечом.
– Ему нанесли около тридцати ударов этой штукой, и каждый из них мог быть смертельным, – услышал Франсуа за спиной голос судмедэксперта Пьера Гранье, плотного коренастого мужчины с необычайно живыми черными глазами и странным чувством юмора. – Били сильно, я бы сказал с остервенением, словно вымещали злобу. Строго говоря, чтобы этим убить, достаточно было одного, ну двух ударов. А ему разнесли всю голову всмятку. Учтите, большинство ударов пришлось на лицевую область. По моему опыту, такие убийства чаще совершают женщины. Мужчины стараются наносить удары в грудь или живот. – И продемонстрировал на Баселе, куда именно, заставив беднягу сжаться и отскочить. Пьер засмеялся. Он любил пугать людей особенностями своей профессии, которую обожал, несмотря ни на что. Басель клялся, что однажды застукал судмедэксперта за поеданием сэндвича с сыром и прочтением книги «Стадии разложения трупа» одновременно. Франсуа почувствовал, как скручивает желудок, но вернулся к осмотру тела. Вскоре его внимание привлекла еще одна странная деталь. Пальцы на одной руке продюсера были судорожно
– Что за хрень, – пробормотал он. Ключ выглядел старым и потертым. Кто-то, вероятно, долгие годы носил его на шее не снимая. Франсуа аккуратно отогнул воротник залитой кровью рубашки и осмотрел шею трупа. Никаких повреждений. – От чего этот ключ?
– Выглядит как антиквариат, – присел рядом Басель. – Может быть, он ни от чего? Так, просто, украшение, амулет. Сакральный символ таинственной продюсерской души? Сейчас это модно.
– Не исключено, – согласился Франсуа, – хотя слишком простой для украшения. Откуда он у Седу?
Басель молча пожал плечами. Франсуа вздохнул и поднялся.
– Так, – начал он, включаясь в рутину, – дождемся полного отчета с места происшествия. А пока нужно запросить выписки с банковских счетов и кредиток, распечатки входящих с мобильных, городских и служебных телефонов, кредитную историю – за последние три месяца, в общем, все, как обычно, по жертве и подозреваемому. Проверь все. Нужно узнать, откуда они приехали и где провели вечер накануне. Не был ли Седу или Бертолини подавленным или, наоборот, сверх меры взвинченным? В каких они были отношениях в последнее время? Опросить все окружение. В первую очередь всех участников группы. Сколько их там всего с Бертолини? Четверо? Опросить семью убитого. Его близких друзей. Узнать, над чем он в последнее время работал. И запроси запись с камер наблюдения, дом наверняка хорошо охраняется. А сейчас пойдем поговорим с помощницей Седу, раз уж она здесь.
Последнее было сказано уже на ходу. Франсуа поспешил покинуть квартиру и, только оказавшись за пределами помещения, сделал глубокий вдох. Жюли Лернон все так же стояла на лестничной клетке. Даже заплаканная и испуганная, она была чудо как хороша. Нежная, с белой кожей, золотистыми волосами и голубыми глазами, она напомнила Франсуа зефир. Пахла она, кстати, так же сладко. Жюли коротко взглянула на следователей и с ужасом покосилась на открытую дверь квартиры. Франсуа хорошо ее понимал. Свыкнуться с мыслью, что человек, с которым ты еще вчера мило беседовал, сейчас валяется на полу с раскроенным черепом, трудно. Это невозможно понять. Но время пройдет, и, по крайней мере, эта мысль уже не будет казаться такой ужасной. Люди привыкают ко всему. Даже к тому, чего не могут постичь. Даже к смерти.
– Доброе утро, мадемуазель. Меня зовут Франсуа Морель. Я майор уголовной полиции Парижа и буду вести дело об убийстве Ксавье Седу. – Он привычным жестом показал удостоверение и кивнул за свое плечо, где, по его подсчетам, должен был маячить Басель. – С моим заместителем – лейтенантом Роммом – вы, вероятно, уже знакомы. – Басель с готовностью высунулся из-за плеча Франсуа и белозубо сверкнул улыбкой в сторону расстроенной девушки.
«Бабник хренов», – беззлобно вздохнул Франсуа про себя.
– Вы уверены, что Ксавье убил Анжело? – опередила его девушка, когда он уже собирался задать ей ряд стандартных вопросов.
– Это еще не доказано, – как можно мягче ответил Франсуа, доставая из внутреннего кармана блокнот и остро заточенный карандаш.
– Но Анжело не мог этого сделать, – отрицательно помотала головой Жюли, и плечи ее затряслись как от озноба, – Ксавье был ему как отец.
– Мадемуазель, – поспешил подключиться к разговору Басель, – даже родственники иногда убивают друг друга. Очень часто, судя по статистике.
– Но Ангел был не такой. Он не мог убить. Не только Ксавье. Вообще никого. Он же такой добрый, такой светлый, такой… – Голос Жюли сломался и затих. «Она что, влюблена в этого Бертолини?» – пронеслась в голове Франсуа внезапная догадка. Девушку трясло, как в лихорадке. Басель снял свой кожаный пиджак и галантно набросил ей на плечи. Она благодарно взглянула на него, и Басель в ответ широко улыбнулся. Франсуа тут же поменял свое мнение. «Нет, она не похожа на зефир. Она похожа на маленькую белую овечку. А Басель со своими замашками – злой волк, хотя и разыгрывает роль заботливого и надежного полицейского». Сомневаться в том, где проведет следующую ночь Басель Ромм, не приходилось. По большому счету, у бедняжки Жюли не было выбора. Франсуа знал алгоритм. Сначала Басель отведет ее выпить и снять напряжение. Там девушка, уже, судя по всему, принявшая успокоительное, а поесть забывшая, быстро и жестко напьется, а все дальнейшее – дело техники. Определенно ее ждет «допрос с пристрастием». Франсуа и сам иногда подкатывал к девушкам, пользуясь своей должностью. Молодые особы считают жутко романтичными профессии, где брутальным парням приходится рисковать жизнью. Тот факт, что на деле их с Баселем работа состоит из бумажной волокиты и бесконечных разъездов по городу, старательно скрывался ими обоими. Франсуа вздохнул, подумав, что сейчас предел его мечтаний – пара часов здорового крепкого сна. Он усмехнулся про себя этой мысли и продолжил: