Ключ подчиняется воле хранителя
Шрифт:
Женя развернулся и сел на широкую деревянную скамью.
– Кто – они? Ты, блять, можешь объяснить, какого черта мы были в России десять минут назад, зашли в подъезд и оказались в Париже? – воскликнул Кирилл, идя за ним.
– Нет, не могу. И если тебя не устраивает это, то иди нахуй.
Кирилл выдохнул, пытаясь успокоиться, и сел рядом. Они молчали, но вдруг он засмеялся, откинувшись на спинку скамейки. Женя удивленно на него посмотрел.
– Я понял, – произнёс он сквозь смех. – Понял, я просто обдолбался этой марихуаной
Женя вздохнул и закрыл лицо руками.
– Идиот. Значит, слушай, – неожиданно строго сказал он. – Мы в Париже. У нас нет денег и нет документов.
Кирилл снова начал смеяться.
– Это бред…
– Возьми себя в руки! – со злобой крикнул на него Женя. – Пойдем.
– Никуда я не пойду, – равнодушно ответил Кирилл. – Буду сидеть тут и ждать, пока меня отпустит.
Женя резко встал.
– Ну, сиди, жди, придурок.
Он пошел прямо по улице. Кирилл неохотно встал и отправился за ним.
– Ладно, просто скажи: всё это – не галлюцинация?
Женя даже не обернулся.
– Нет, не галлюцинация.
Кирилл усмехнулся.
– Допустим, и что мы будем делать? – с сарказмом спросил он, а потом вдруг остановился, заметив в далее Эйфелеву Башню, и произнёс: – Не галлюцинация, как же.
Женя резко развернулся. Кирилл даже отшатнулся, увидев его злой взгляд, а в следующее мгновение крикнул, почувствовав острую боль:
– Какого хера?!
Он даже не сразу понял, что Женя ударил его по лицу.
– Галлюцинация, блять? – с яростью сказал он. – Еще раз скажешь это слово, я тебя тут оставлю, и выбирайся как хочешь из этого сраного Парижа!
– Ладно, ладно, – с обидой ответил Кирилл, потирая саднящую скулу, – реальность.
– Молодец, аплодирую!
Женя выдохнул, пытаясь, видимо прийти в себя. Он снова сел на скамейку.
– Мне нужно успокоиться. Черт, что я должен с тобой делать?
Кирилл молчал, не желая нарываться. Им действительно нужно было успокоиться, взять себя в руки и придумать, что делать дальше, – справедливо решил Кирилл и почему–то усмехнулся своим мыслями.
– Значит, сейчас пойдем искать одного человека, – задумчиво произнёс Женя, – который наверняка сможет нам помочь.
– Какого?
– Трудно объяснить, – ответил он, вздохнув.
Он неспеша пошёл вдоль по улице, Кирилл – за ним.
– А где его искать? – с сомнением спросил Кирилл.
– Я не знаю. Мы будем надеяться на удачу.
Кирилл поднял брови и поджал губы.
– А как выглядит, расскажи, я постараюсь помочь, – предложил тогда он.
– Я не знаю, – снова ответил Женя.
Кирилл посмеялся и покачал головой.
– Круто. Имя тоже не знаешь?
– Если ты заткнешься, искать будет проще, – огрызнулся он.
Они так долго шли, что солнце уже начало спускаться. Женя казался очень сосредоточенным, хотя смотрел себе под ноги. Кирилл подумал, что вряд ли искать человека, глядя на асфальт, – хорошая
– Долго мы ещё будем идти? – недовольно спросил Кирилл. – Я хочу есть.
Женя устало вздохнул.
– У тебя есть деньги?
– Сто рублей, – буркнул Кирилл.– Да, на них тут ничего не купишь. Когда мы найдем твоего «одного человека»?
– Может, сегодня, может, завтра, может, через неделю, через месяц, два.
– Мы умрем от голода.
– Значит, кого–нибудь ограбим.
Женя снова сел на лавочку. Кирилл внимательно посмотрел на него: лучи заходящего солнца золотили его светлые волосы, длинные ресницы. Усталостью и досадой были пропитаны его поза, каждый жест. Сейчас он казался очень хрупким, нежным, как фарфоровая статуэтка – только наполненная живым теплом. Своими тонкими пальцами он потер переносицу, потом, почувствовав пристальный взгляд, посмотрел на Кирилла, и тот заметил, как вдруг покраснели его щеки.
– Чего уставился? – спросил Женя грубо, но голос его дрогнул.
Кирилл не ответил.
Женя вдруг встрепенулся и с тихим возгласом: «Нашли! Фортовые», – бросился почти бегом к какой–то девушке. Кирилл, конечно, поспешил за ним.
Он услышал, как, подойдя, Женя быстро заговорил на чистом французском:
– Madame! Я прошу меня простить, я должен с вами поговорить.
Девушка, лет двадцати – двадцати пяти на вид, с темными волосами, высокая, худенькая и, как отметил Кирилл, просто прекрасная, смотрела на них удивленно, широко распахнув красивые черные глаза.
– В чем дело, мсье?
Женя облегченно вздохнул.
– Охотники, – почти шепотом произнёс Женя, всё так же, на французском, и от одного этого слова девушка отшатнулась, – они закрыли двери.
Пока Кирилл пытался понять, в какой момент его приятель свихнулся и начал с непонятными фразами приставать к девушкам на улице, она удивленно покачала головой и прошептала:
– Быть не может.
– Мы оказались в Париже совсем случайно, – продолжал Женя, – у нас с собой нет документов, нет денег; я искал Вас весь день, нам так повезло, что мы всё же встретил Вас!
– Пойдем, пойдем со мной, – быстро заговорила она, оглядывая их обоих с головы до ног, – вы пока можете пожить у меня, потом мы что–нибудь придумаем, мсье, я смогу достать и деньги, и документы.
Они быстро пошли по улице и очень скоро оказались у станции метро. Бесконечно длинный эскалатор спускал их под землю. Прохладные потоки воздуха были приятны после душного дня.
– Я только не понимаю, зачем они закрыли двери? – спросила девушка.
У нее был очень красивый голос.
– Я из России, мадам, – ответил Женя.– Они побежали за мной, мне пришлось прийти сюда, думал, они погонятся за мной, но когда я понял, что они остались, двери были уже закрыты.