Ключ святого Петра
Шрифт:
Заранее предупрежденный телефонным звонком, Суэн Матади ждал его в рабочем кабинете. Кивнув в ответ на приветствие полковника, он сдержанно зевнул, прикрывая рот ладонью, и предложил Энугу располагаться в кресле у столика, на котором был сервирован легкий завтрак.
– Выпьешь чаю или кофе? – усаживаясь напротив контрразведчика, спросил Матади. Они давно знали друг друга, их отношения не всегда были гладкими, но оба прекрасно понимали, что одному без другого пока не обойтись.
– Спасибо, – отказался полковник.
– А я, пожалуй, выпью кофе, – зевая, пробурчал диктатор. –
– Смотря с какой стороны поглядеть, – уклонился от прямого ответа Энугу. Он отметил, что глава правительства, несмотря на ранний час, уже гладко выбрит и одет как для дипломатического приема. Сам полковник выглядел не столь блестяще: набрякшие после полубессонной ночи веки, помятое лицо, пропотелая под мышками форменная рубаха с короткими рукавами. Образ завершал выпирающий из брюк живот, перехваченный широким поясом, на котором болталась кобура тяжелого, крупнокалиберного пистолета. С оружием он никогда не расставался.
Конечно, если бы Матади вышел в халате, он говорил бы с ним почти по-домашнему, но, видимо, положение обязывает. Всего минут пятнадцать прошло, как полковник разбудил главу правительства, а тот уже выбрит и одет и даже по его команде успели сервировать стол. Наверняка, это штучки его жены, – едва превратившись в первую даму, она сразу нахапала разных титулов и стала председателем множества существующих и вымышленных культурных и благотворительных обществ, напрочь забыв то время, когда была обычной гарнизонной бабой в глухой провинции. Но другие-то помнили! Правда, предпочитали об этом помалкивать или судачили шепотком.
Как же, допустит госпожа Матади, чтобы ее муж вышел даже к ближайшему сподвижнику в халате! Можно подумать, что Энугу первый день знает ее мужа. Каким только не случалось видеть будущего главу государства, так же как и его супругу, которая теперь чуть ли не каждый день гоняет самолет то в Париж за новыми нарядами, то в Амстердам за украшениями. Даже содержит специальный штат людей, выезжающих за рубеж для снабжения первой дамы разным барахлом. Ну да пусть себе. Энугу обо всем знает, тщательно документирует расходы, получает по своим каналам. копии счетов и ждет момента, чтобы прищемить xвост этой волосатой крысе.
– Я тебя слушаю, – размешивая ложечкой сахар в чашке с кофе, поторопил контрразведчика Матади. – Ведь не молчать же ты приехал?
– Ночью поступила шифровка из Конайри, – сообщил полковник. – Резидентура полагает, что интересующие тебя материалы находятся в стране и Онасия Джуба ищет пути их получения.
– Вот как? – диктатор опустил поднесенную ко рту чашку. – Они не могут ошибиться?
– Не думаю, – вздохнул Энугу, потирая ладонью затылок: ломит что-то, может быть, к перемене погоды? – У нее состоялась конспиративная встреча в отеле «Крит» с неизвестным нам лицом или лицами.
– С неизвестными, – раздраженно фыркнул глава правительства и, вскочив, начал мерить шагами кабинет.
– За что ты им платишь деньги? – остановившись перед полковником, сердито спросил он. – За что? Если они даже не знают, с кем она встречалась?!
– Я же сказал, что встреча
– У меня иногда создается впечатление, что для пользы дела нужно поменять вас с Каффи местами, – ядовито заметил Матади, но тут же изменил тон. – Ну-ну, это я так, не обижайся. Что еще?
– Резидентура полагает, что начат поиск исполнителей акции по добыванию и вывозу материалов в связи с готовящимися у нас политическими процессами. – Полковник налил бокал сока и жадно выпил. В горле пересохло, почти не спал, а господин диктатор еще позволяет себе шуточки. Да что бы он делал без Энугу! – У нас им не на кого опереться, это точно. Поэтому будут привлекать людей из третьих стран, возможно европейцев. Или начнет действовать смешанная группа.
– Не обольщайся, – заметил отошедший к окну Матади. – Здесь тоже хватает подонков, готовых подставить нам ножку. Кто у тебя занимается этим делом?
– Капитан Кано.
– Надежен?
– Мой лучший ученик.
Матади приложил пальцы к вискам и опустился в кресло. Исподтишка наблюдавший за ним Энугу понял, что диктатор боится, но тщательно скрывает свой страх. Дорого бы дал полковник, чтобы узнать, что содержится в тех материалах, которые собрал на этого человека покойный Лос Джуба. Что там, что? Какие прежние делишки до сих пор крепко держат на крючке Суэна Матади, не давая ему спокойно спать в резиденции главы правительства, охраняемой личной, вооруженной до зубов, гвардией и сонмом телохранителей, натыканных за каждой портьерой и чуть ли не под каждым кустом в парке? Любопытно взглянуть хоть одним глазком на эти бумаги или что там добыл Джуба в те времена, когда диктатор еще только рвался к власти. А если найти материалы самому?
От такой мысли в первый момент даже захватило дух – ведь это все равно, что подписать себе смертный приговор! Но потом возникла другая мысль – а почему, собственно, нет? Тогда могут открыться новые, пока еще неясные возможности, над которыми стоит поразмыслить на досуге. Но сначала закончить разговор, выспаться, привести себя в порядок, перекусить. А вот потом, растянувшись на кушетке, помозговать.
– Я этого давно ждал, – глухо сказал диктатор. – Не думай, что твое сообщение явилось неожиданностью.
– Я сейчас ни о чем не думаю, кроме как поехать к себе, пожрать и лечь спать, – честно ответил полковник.
– Да, поезжай, – согласился Матади. – Поезжай, отдохни. У нас теперь будет много работы. Главное, держи все постоянно под контролем, – провожая начальника контрразведки до дверей, наставлял он. – Понимаешь, постоянно. Бумаги не должны попасть в чужие руки. Найди их, Энугу!
Он приостановился и развернул к себе полковника, положив ему руки на плечи: Матади был почти на голову выше контрразведчика и тому приходилось смотреть на диктатора снизу вверх.