Ключи от седьмого неба
Шрифт:
3
— Умер? — растерянно переспросил высвободившийся из рук паренька мужчина. — Странный вопрос. Вроде здесь все живучие.
Встряхнувшись и приглаживая на голове редкую поросль, он искоса поглядывал на нас, пытаясь угадать, кто мы такие и с какой целью сюда прибыли… Смущало наше вольное поведение в чужом доме.
— Действительно… странный… вопрос, — с натугой поддержал его молодой человек, с трудом удерживая дверь за ручку. Из холла пыталась прорваться женщина с отменной реакцией, он сдерживал натиск. Поток ругательств из уст «потусторонней» родственницы не иссякал, хотя она явно
В какой-то момент юноша сосредоточился, злорадно усмехнулся и отпустил ручку. Дверь с грохотом распахнулась и под наш коллективный «Ах!!!» с силой врезалась сначала в соискательницу неприятностей, затем мягко коснулась стены.
Воцарилась та самая тишина, о которой я недавно мечтала. Только в данный момент она пугала. А посему раздавшийся из холла яростный вопль с обещаниями пристроить всех транзитом на Колыму с Магаданом был воспринят нами с фальшивой радостью. Вновь прибывшие граждане ее не разделили.
— Жива, — с огорчением заметила Зинаида.
— А главное — здорова, — в голосе ее пожилого недруга слышалась вселенская печаль. — Как же ты, Константин, так неловко…
— А не надо было Джульетте Аркадьевне с такой силой ломиться в закрытую дверь. Вы, Юрий Васильевич, за нее не переживайте. Она лбом везде себе дорогу прошибет. Ну вот, что я говорил!
Костик хохотнул и с торжеством отметил свою правоту, небрежно кивнув в сторону задержавшейся в дверях стройной Джульетты Аркадьевны. Ее красивое холеное лицо «украшал» новообретенный «аксессуар»: огромный, наливающийся синевой рог на лбу. Однако женщина, казалось, не чувствовала боли. Скорее всего, пребывала в шоковом состоянии, поскольку все ее попытки дать «интервью» по поводу случившегося успехом не увенчались. Она пыталась совладать с речью, но, жуя губами, выдавала только странное мычание.
— Атавизм, — подвел итог Костик. — Возвращение к предкам. Каким именем Джульку ни назови, как была коровой, так ей и останется. В процессе эволюции только матерных выражений нахваталась.
Джульетта Аркадьевна окончательно присмирела, перестала мычать и съехала по дверному проему прямо на порог. Осторожно потрогав шишку на лбу, сморщилась и заплакала.
На помощь ей рванули сразу трое — Психея, Наташка и Димка. Я не успела только потому, что каждый из них буквально перебежал мне дорогу. Лавируя между столом и табуретками, они поочередно опирались на мое левое плечо, купируя мои попытки вскочить. Словом, насильно усаживали назад. И правильно. Мое присутствие рядом с ними только бы помешало, как мешало Димке вмешательство Наташки и Психеи. Пытаясь определить наличие у Джульетты признаков сотрясения мозга, Димка одной рукой отстранял Наташку, старавшуюся всучить пострадавшей бутылку минералки из холодильника, дабы она приложила ее к своему рогу. Вторая рука мужа была задействована на недопущение к ней Психеи. Руководствуясь благими намерениями, та приготовила для передачи мокрый платочек, отобранный у Зинаиды.
Столь разностороннее внимание к ее персоне незнакомых личностей всерьез испугало Джульетту Аркадьевну. Она вжала голову в плечи, стиснула зубы и крепко зажмурилась. Красивое лицо, которое не портила даже огромная шишка, благо она закрывалась прядью свесившихся на лоб светлых волос, исказила мучительная гримаса.
Пользуясь короткой передышкой, во время которой Наталья с Психеей устроили маленький «междусобойчик», пытаясь опорочить
Последний довод оказался решающим. Под язвительный смешок Зинаиды и Юрия Васильевича добровольцы-спасатели, храня достойное молчание, вернулись на свои места.
Костик счел нужным представиться:
— Константин Станиславович. Сын Станислава Аркадьевича, — снисходительно пояснил он.
— Внебрачный, следовательно, незаконнорожденный, а потому не Полетаев, а Колымагин, — внес коррективы Юрий Васильевич.
— И еще неизвестно, от кого он незаконнорожденный-то! — встрепенулась Зинаида. — На Стасика точно не похож.
— Спокойно, господа, у меня есть соответствующие документы, которыми однозначно установлено, что я сын своего отца — Полетаева Станислава Аркадьевича. Кроме того, он лично подтвердил этот факт и вам это известно. — Костик всплеснул руками, возвел глаза к потолку и вздохнул: — Темные люди.
— Где ж ты, сын своего отца, пропадал целых двадцать с лишним лет, а то и больше? — Голос Зинаиды обретал силу.
Юрий Васильевич смотрел на нее с восторгом и потихоньку односложно поддакивал. Джульетта, не обращая ни на кого внимания, разглядывала себя в маленькое зеркальце.
— У вас устаревшие сведения, — терпеливо доложил Костик. — Последние два года мы с папой тесно общались, а где я был до этого, вас не касается. И вообще, вам лучше помолчать. При посторонних людях. — Он развернулся в нашу сторону: — Можно узнать, с кем имею честь находиться почти за одним столом?
— Можно, — опередила нас Наталья. — Знаменитый хирург и по совместительству лечащий врач Станислава Полетаева — Ефимов Дмитрий Николаевич… — Ее плавный жест в Димкину сторону на пару секунд завис в воздухе. Муж переменил место стоянки, решив долить себе чайку, чем и заработал от Наташки звание резвой блохи. Огрызаться Димка не стал. Уселся с чашкой на свой стул и сделал вид, что все происходящее его совершенно не касается. От усердия пролил часть чая на стол и очень этому удивился.
Со мной подруга повела себя более осторожно. Я как раз встала, чтобы помочь мужу ликвидировать протечку. Не спуская с меня глаз и указательного пальца, она доложила, что мы с хирургом два сапога — пара. К тому же состоящая в законном браке. Второй «сапог» зовут Ирина Александровна. Сама представилась очень близким нам человеком, почти родственницей. По поводу Психеи и ее приятеля коротко пояснила:
— Вера — домработница, Колюня — домработник.
— Помощники по хозяйству! — поправила ее Вера. — У нас строго определенные задачи.
Наташка возразила:
— Не принципиально! Круг обязанностей у вас от этого не меняется. Тем более что помогать по хозяйству здесь некому. Надо просто работать.
Психея было решила продолжить спор, но ей помешал солнечный луч, пробившийся через окно в помещение. Прямой наводкой он угодил ей прямо в глаза, заставив Веру охнуть и отскочить в сторону. В направленном потоке солнечного света заплясали миллионы пылинок, что послужило Наташке поводом указать Психее ее первостепенную задачу — заткнуться и протереть мокрой тряпкой пол.