Книга 3
Шрифт:
– Есть, - Саша понял намек и убрал банку в поясную сумку, - еще несколько дней тут побуду, проведу, как раньше говорили, аттестацию рабочих мест и домой.
– Надеюсь, что мы за неделю обернемся, и тебя заберем...
– Не факт, - Иваныч хмуро молчал в иллюминатор и смотрел на звезды, выдыхая табачный дым наружу, - если верить пленным...
Тут, присутствующий в кают-компании Винод напрягся и вопросительно посмотрел на меня.
– Это цитата из старого кино, - успокоил я его, - Иывныч у нас так шутит.
–
– Это только теория, - Винод выставил перед собой ладони, - возможно...
– Да всяко возможно!
– Иваныч постучал по краю иллюминатора трубкой, вытряхивая пепел, - я просто не уверен в том, что если мы выйдем туда, где волна выше четырех баллов, да с ветерком... что сможем удержать Аврору на курсе.
На несколько секунд установилась тишина, которую прервал Володя, показавшись в окошке раздачи и улыбнувшись ляпнул:
– Мент родился! Кипятку-то сделать еще?
– Я спать, - я поднялся из-за стола и задержал взгляд на Василии.
– Все тихо, Николаич...
– А вообще странно, у них что, нет радистов? Или радиостанции не в строю?
– Иваныч приподнял бровь.
– Или они хранят радиомолчание и изучают обстановку... в эфире же такой галдеж стоит! Одни телеграммные сеансы из Лунево чего стоят!
– Это точно, - хмыкнул Вася.
– Моя вахта как всегда?
– Да, "собачья", я разбужу, - ответил Иваныч и, допив остывший кофе, вышел следом за мной...
432 день.
Ночь. Душная тропическая ночь, миллиарды звезд наверху и шум силовой установки из трюма. Держу средний ход, так как уже третий день непонятная чехарда с глубинами. Вчера прошли над каким-то большим объектом, лежащим на грунте на глубине всего пятнадцать метров, Иваныч в последний момент успел отвернуть, иначе, была бы у нас борьба за живучесть в районе, в который еще никто из новых жителей Архипелага еще не забирался и соответственно на "SOS" никто не откликнется. Да, и волна стала ощутимой, хоть Иваныч и успокаивал, что волнение умеренное. Интересно, умеренное относительно чего?
Вот и стою у штурвала строго держа курс, поглядывая на приборы и с нетерпением жду восхода. На открытом мостике несет вахту Виктор, осматривая периодически горизонт в ПНВ.
– Качка стала ощущаться сильнее, - оставив место у "Утеса" в рубку вошел Виктор, - кофе еще есть?
– Да, - я кивнул на термос, - я тоже заметил.
– Интересно, а наша посудина какое максимальное волнение выдержит?
– Проверять не хочется, но Иваныч уверял, что четыре - пять баллов "Аврора" выдержит.
– Ладно, я наверх, - выпив несколькими большими глотками уже теплый кофе, сказал Юра и развернулся к выходу.
В этот момент радар тревожно пиликнул,
– Что там?
– Виктор присмотрелся к экрану радара.
– На границе сетки отбило, то есть восемнадцать миль.
– Это километров тридцать?
– Двадцать восемь... сходи, разбуди капитана, - сказал я и сбавил ход до малого.
В тельняшке, трусах и с трубкой в зубах Иваныч явился в рубку...
– Материк?
– Не уверен, Иваныч, но вполне возможно, что южная часть того, что осталось от материка, - я уже разложил на столе карту и пытался срастить то, что мы видим на радаре с нашими топографическими реалиями.
– Ладно, до рассвета заякоримся, глубина позволяет, а там уж видно будет, - Иваныч постоял несколько секунд, разглядывая картинку на радаре, кивнул каким-то своим мыслям и, утопив кнопку "громкой" сказал, - Экипаж! Боевая тревога! Боцман! Якорь к отдаче приготовить! Командиру БЧ-2, усилить охрану!
– Думаешь, все так серьезно?
– Не знаю Сергей, но лучше перебдеть, - Иваныч указал мундштуком на скопление неких объектов рядом с береговой линией, - это не авианосец с танкером, но какие-то лохани точно.
– Что ж, раз все тут уже "натовьсь", пойду прикорну на часок.
– Да, иди... Володьке скажи, пусть завтрак начинает готовить, что-то мне подсказывает, что день будет длинный и беспокойный.
Передав приказ капитана коку, я спустился в каюту и прежде чем улечься, проверил состояние оружия и боекомплекта в пирамиде, чутье у Иваныча звериное, уже не раз проверено... АКМС прожорливо клацнул затвором, я поставил автомат на предохранитель и закрепил в пирамиде. Уже засыпая, я слышал как по палубе шлепает босыми ногами экипаж, а также, как плюхается в борт волна, вызывая ощутимую качку "Авроры".
Проснулся оттого, что сквозняком распахнуло приоткрытый иллюминатор. Уже светало, качка стала сильней, отчего по всему корпусу корабля раздавалось нервирующее поскрипывание, где-то звякал такелаж и доносился отборный мат боцмана по этому поводу, то есть из-за незакрепленного бегучего такелажа рангоута. Достал из тумбочки ТТ и пристроив его в кобуру на поясе бридж, подошел к умывальнику. Прохладная вода вкупе со сквозняком из иллюминатора, быстро заставила меня окончательно проснуться, и я потопал на мостик.
– Николаич, - придержал меня за руку Юра, как только я показался на палубе и направился к трапу на мостик, - накинь-ка.
Юра протянул мне ярко оранжевый спасательный жилет, и я обратил внимание, что все находящиеся на палубе уже облачились в спас-средства. Все серьезно, и порывы ветра весьма серьезные, да и волна нет-нет, да и шлепнется с шипением на палубу и пересекая ее от борта до борта.
– Ого! Это что такое с погодой?
– ответил я, накинув жилет и застегивая пластиковые замки.