Книга Браяра — Исцеление в Лозе
Шрифт:
– Зависит от того, о чьей идее «порядка» идёт речь, - сказал Фростпайн.
– Даджа, ты скоро?
Она кивнула, спешно доедая.
Крэйн покачал головой.
– Розторн? Браяр? Нам пора.
Когда остальные ушли, Сэндри положила голову на стол. У неё всё ломило, от головы до ног. На её лоб легла прохладная ладонь; она подняла на Ларк измождённый взгляд.
– Я просто устала, - сказала она.
– Я не заболела.
– Мы обе устали, - ответила Ларк.
– Мне очень не хочется это делать, но … мы работаем уже не один день. Я думаю, нам следует отдохнуть. Не работать, просто отдохнуть.
–
– У него хватит на пару дней, - твёрдо сказала Ларк.
– Нам действительно надо остановиться на время. Возвращайся в кровать, дорогая. Я сделаю то же самое — посуда может подождать, пока мы не встанем.
Крэйн, Розторн и Браяр едва достигли спиральной дороги, когда Розторн встала, уставившись на северные ворота. Через них въезжала крытая повозка, которая отвозила её, Флик и Браяра в Дом Урды. Её вела солдат Гвардии Герцога, в маске и перчатках: ярко-красное пятно, означавшее отсутствие у неё синей сыпи, выделялось у неё на лбу. Когда повозка подъехала ближе, Розторн жестом приказала возчику остановиться.
– Что, госпитали в городе заполнены, раз вы привозите больных сюда?
– спросила она.
Возчик покачала головой:
– Они почти заполнены, но герцог разбивает ещё два, на Рыночной Площади и на Суконном Кругу. Это — люди из храма, подхватившие синюю сыпь, за ними будут ухаживать здесь, приказ Досточтимой Мунстрим.
– Люди из храма?
– воскликнула Розторн.
– Кто?
– потребовал Крэйн, хватая ближайшую к нему лошадь под уздцы.
– Ты знаешь имена?
– Послушники Фара, Олатджи, Казэм, Алаша, Нанджо, - устало перечислила возчик.
– Посвящённые Игрэт, Трифрог, Хэнна, Уайтлэйк. Если вы позволите … ?
Крэйн отпустил лошадей, и повозка покатила дальше. Потрясённая, Розторн побледнела. Браяр почувствовал себя так, как будто провалился в яму.
– Хэнна была в порядке, когда уходила присматривать за госпиталем в Арсенале, - прошептал он.
– В полном порядке.
Розторн начертила на груди круг богов, и закрыла глаза в молитве. Крэйн поступил так же. Браяр подождал их настолько терпеливо, насколько мог. Если отдаёшь свою жизнь храму, подумал он, то веришь, что молитвы помогают. Но он-то знал, как оно на самом деле.
– Можем мы наконец пойти?
– спросил он, когда они снова подняли взгляды.
– Вы сказали, что есть вещи, которые мы можем сделать, не зная, как именно магия превратилась в синюю сыпь.
– Он прав, - мрачно произнесла Розторн.
– За дело. Теперь это — единственный способ помочь им.
– Осторожно, - сказал Нико.
– Ещё одна … ты почти спустилась.
– Ох, как же я рада это слышать, - пробормотала Трис.
– Можно как-нибудь поскорее?
– потребовал Нико. Трис занималась тем, что пыталась нащупать ногой следующую ступеньку лестницы. Подобно ему, она была одета в сапоги по бедро, штаны, шапку, маску, перчатки и накидку из промасленной ткани Как и у остальных рабочих в оранжерее Крэйна, у неё была большая красная точка посреди лба, знак того, что она не была заражена синей сыпью. Точка Нико, как она заметила, была
Они вошли в систему тоннелей рядом с берлогой Флик, следуя пути, которым Аллейпап провёл вниз Розторн. Нико решил начать там, где появился первый случай синей сыпи, надеясь отследить её происхождение.
На этот раз, когда Трис переместила стопу вниз, произошёл небольшой всплеск, и она почувствовала твёрдую, плоскую поверхность. Моргнув, она опустила вниз вторую стопу. Ещё один всплеск. Она отпустила лестницу, и, хмурясь, обернулась к Нико.
Вокруг него расцвёл свет, озаряя край тоннеля шириной в четыре фута, покрытый тёмными лужами. Сточные воды текли на дюйм ниже края. Трис увидела, что стремительное течение проносит мимо какие-то комки, и что по краю тоннеля с писком бегали крысы, и сжалась от отвращения. Её нос затопила вонь, заставив её желудок всколыхнуться. Дрожа, она начала дышать через открытый рот, пытаясь обонять только запах масел, которыми была обработана ткань её маски.
– Розторн сказала — в эту сторону, - Нико потянул её за собой, пока они не достигли берлоги Флик. Мародёры уже побывали там, забрав лампы и всё, что выглядело полезным или интересным. Взяли даже кровать из трепья.
Нико снял перчатку, чтобы пошарить в сумке, которую он нёс на плече. Он вынул маленький каменный сосуд, и открыл его.
– Сними очки, - приказал он Трис.
– Помнишь улучшающую видение мазь, которую мы сделали ранее?
– Смола мастикового дерева, кора имасло корицы, по серебряному полумесяцу за унцию, не меньше! …
Нико нетерпеливо вздохнул
Трис злобно глянула на него, и продолжила:
– Гелиотроп, шафран и гвоздики, лаванда.
– Очень хорошо, - сказал Нико.
– Закрой глаза.
Она почувствовала, как что-то прохладное прикоснулось сначала к одному веку, затем к другому.
– А не было бы лучше наложить его на мои очки, как ты это сделал с тем другим заклинанием видения?
Нико фыркнул.
– То заклинание закончилось через неделю после того, как я наложил его.
Трис надела очки обратно.
– Ты мне об этом не сказал.
– Вылетело из головы, - ответил он, нанося мазь на свои собственные веки, и закрывая сосуд.
– Есть одно преимущество в обучении юных магов: вас четверых нужно лишь подтолкнуть. Итак, что ты видишь?
Её веки защекотало. Поверх её взгляда упала золотая пелена, мерцавшая и цеплявшаяся за объекты, затем отделявшаяся от них. Она липла лишь к сточным водам, и к цепочке следов, входившей в берлогу Флик.
– В воде примесь золота, - сказала она, наблюдая.
– Она идёт вниз по течению. И в следах она тоже есть.
– Примесь во всей воде в городе. Нас интересуют следы, - Нико последовал по ним. Трис поправила на закрытом маской носу очки — они плохо сидели из-за ткани — и пошла вслед за ним.
Сначала они шли молча, внимательно глядя на следы. Какое-то время следы ясно просвечивали даже через небольшое количество воды. К тому времени, как Трис осознала, что край тоннеля опускался, или уровень воды поднимался, ей было уже по щиколотки.
– О нет!
– воскликнула она.
– Нико, стой!
– Кто такое?
– потребовал он.