Книга Чужаков

Заставный Свят

– Кто бы мог подумать, что подобный шедевр, не более чем бандитская открытка, - в полтона скривился я.

– Да уж, - скопировал мою гримасу Оз.

Миновав стандартную, от широкой магистральной дороги до входа в здание, лестницу, мы поздоровались со швейцаром слонолюдом, больше напоминающим вышибалу. Вход был высоким и арочным, словно в соборе.

Пройдя сквозь почти что стандартный холл, мы подошли к очередной стойке. Консьерж встретил лукавым десятком маленьких хитрых глазок насекомого. Даже не возьмусь судить, -

какого именно.

– Доброго-с вечера-с, господа-с!
– прожужжал он.
– Чем-с могу-с помочь-с?

– И вам вечер добрый, - поздоровался Оз.
– Номер на двоих, пожалуйста. На имена Юрия Власова и Клавдия Серро.

– Сию-с минуту-с...

Пока названный брат заказывал номер и ужин, я старался как можно лучше разглядеть сквозь стекла окон здание напротив.

Эклектичная безвкусица, напичканная огромным количеством несочетаемых архитектурных деталей, всех пышных и показушных стилей. Для удовлетворения одной лишь цели - показать мнимое богатство и влияние...

Увы, корявая банка, застроенная башенками и подсвеченными прозрачными спиралями внешних лестниц, говорила своей позолотой и самоцветными арками лишь о скудоумии собственника, окунутого в икру чрезмерных финансовых потоков.

А над входом этого ужаса, горела вульгарным розовым цветом контурная вывеска "Стеклянные Холмы".

Консьерж, на прозрачных с зелеными прожилками, крыльях, провел сначала в лифт, а после - по абсолютно одинаковым бежевым интерьерам, к постоялому месту.

Номер достался вполне респектабельный, что, учитывая отваленные за него деньжищи, не вызывало ничего кроме гримасы, как от зубной боли. На какой-то миг мне даже показалось будто мы снова в харминском особняке и вот-вот появится нудист Асперо со своими живущими отдельной жизнью татуировками.

Но для того, чтобы он появился еще следовало многое сделать.

– Наконец-то, - с облегчением выдохнул Оз, закрывая дверь за принесшим ужин официантом.

Я не обращал на него внимания пытаясь максимально сосредоточить неожиданно обретенное третье око, чтобы успокоить паранойю о "жучках" в номере. Уж не знаю, - были ли они на самом деле, но лично я немного успокоился, ничего не обнаружив. И хотя мои "сверхъестественные способности" вызывали у меня же ехидную улыбку - в данной ситуации пришлось использовать их, в качестве плацебо.

Отужинав какой-то бесподобной дряни, перекинулись ничего не значащими репликами и решили отправиться на боковую. Завтра обещало стать либо праздником, либо поминками. Отказывать себе в долгом сне и отдыхе, перед столь туманной перспективой, не хотел никто. Тем более, что до обеда ничто не требовало нашего участия.

Приняв душ я с отяжелевшей головой плюхнулся на мягкую кровать с шелковыми простынями, что отчего-то больше бесили, чем радовали.

Сон дался тяжело. Его пришлось завоевывать, преломлять, осаждать. И все ради того, чтобы так толком и не отдохнуть.

"Звук

обрел плоть, волю, силу. Пламенеющим зверем вился сквозь камень, металл, стекло, дерево и астарию. Он извивался посреди города, озлобленным и ласковым чудовищем, чей глаз замечал все. Потому что тоже был звуком.

Этот звук проник во все закрытые окна, замкнутые двери и застроенные стены.

Коснулся обезображенного лица, лишенного глаза. После пробежался по перстням на пальцах, держащих дорогую сигару и подпольный бизнес. Коснулся дорогих револьверов и богатых астароцитам кровеносных сосудов, что пульсировали за вульгарной вывеской.

Метнулся, отвлеченно и стремительно, по заснеженным улицам, что убирали ворчащие дворники, кутаясь в толстые шубы. Поцеловал металлические оскалы и серебристый темляк с пышной кисточкой. Пробежался по белой ткани с красной эмблемой на груди.

Завыл, затрепыхался, зарычал и окунулся в белоснежные волосы в тени черных решеток..."

Меня подкинуло на кровати. Челюсть свело из-за стиснутых зубов. Рубашку можно было отжимать от холодного пота, а судорога перекрутила что-то в груди. И я прекрасно знал, что это болели не мышцы, а нечто другое, неестественное.

Белесое и кристаллическое, как сама моя суть...

***

Царство грез, раз десять изрыгнувшее меня за эту беспокойную ночь, разжало свои объятия после, наконец-то, худо-бедно длительного заплыва.

За окном был ясный день, а в душе - потемки. После нескольких попыток позавтракать я бросил это гиблое дело и поискал в пустующем номере астарофон.

Плоский и маленьки, как пятирублёвая монета, шестигранник лег в ладонь. Закрыл глаза, представляя образ Оза во тьме черепной коробки. Спустя с десяток секунд в сознании прозвучало бесцветное сообщение: "Закажи марры, я буду с минуты на минуту."

Постучал по нейриуму, вызывая отражение десятиглазой хари консьержа и заказал кофе. Как и было обещано. названный брат заявился как раз вовремя. Я как раз, одной мимикой, давал горничной понять, что не хочу сосуществовать с ней в одном планаре экзистенциального парадокса. Чем вызвал глубокую душевную травму девичьей натуры.

– Ты как всегда в духе, братишка!
– послышался смешок.

– Кьё'ссай... Будешь много болтать - тоже перепадет, - зло кинул я, массируя гудящую голову.

Кинув сумку на кровать, Оз лишь прыснул на мое, словно с похмелья, раздражение. И с меланхоличной отрешенностью уселся, помешивая сахар.

Я присоединился к нему спустя несколько минут повторных водных процедур, во время которых просто засунул голову под кран умывальника, пытаясь смыть все негодование разом.

– И?
– полюбопытствовал я, ощущая что желание крушить, если и не улетучилось, то по-крайней мере обходило Оза стороной.

Вместо ответа он аккуратно отложил кружку и взял в руки сумку.