Книга для таких, как я
Шрифт:
Бидэнко взял Марину за руку. Рука была живая и теплая. Настоящая рука. И они пошли домой.
ФЭНТЕЗИ
Лабаррон катил свои холодные воды, величественный, равнодушный. Кто бы ни сидел на престоле Нальгалии, как бы ни суетились по этому поводу все остальные, Великая Река будет катить свои воды на Восток, туда, откуда я родом. Лабаррон, Великая Река, стал для меня рекой забвения. Я уже почти не помню свою мать,
Завтра на рассвете я отправляюсь в путь. Меч Эдамов, согласно пророчеству Хролли, никогда не даст мне покоя, но пока меня радует эта участь. Возможно, когда-нибудь я раскаюсь, что не воспользовался возможностью избавиться от моего странного талисмана. Когда-нибудь, вечность спустя.
Последний Змеелов (часть 1)
— Пошли, сынок, — сказал Коллен. — Нет смысла оставаться там, где все закончилось. Мир велик.
Мечь Хальгарани (часть 2)
Тихий гул поднимался к сводам старой крепости. Орханак не знал, что это такое, но это было хорошо, как быстрый бег крови по замерзшему телу после стакана горячего вина. Глоса привстала на цыпочки и тихо ахнула от восторга:
— Это Хавры, Орх! Они возвращаются!
Обитель Волка (часть 3)
Он проснулся на берегу и сразу увидел Макки, взъерошенного и довольного всем на свете. Корабли Ширгов, легкие и изящные, как морские птицы, чертили по водной глади замысловатые узоры.
— Видишь, — сказал Макки, — люди пришли и сюда.
— Уходи, Артур, — прошептал старик, — уходи, мальчик. Если ты останешься, я могу проснуться…
Лучезар старался забыть, что до земли полверсты: чтобы расшибиться, иному дурню хватит и аршина. "А, однова живем!" — беспечно подумал он, чувствуя, как веселится сердце от его молодецкой удали.
Из-за окоема поднималось багряное, как праздничная рубаха, солнышко. Но Лихобору было не до того. Жестокая улыбка тронула его мужественное лицо. Он надел онучи и начал спускаться с бугра. Ему снова предстояло драться: с колдунами, лешими, басурманами — кто под руку подвернется.
— Любый, любый, не отдам никому, — шептала она, замерев на широкой груди конунга.
Тварог рванулся навстречу побратиму, сметая на своем пути бочонки и кружки с квасом.
— Клянусь Эльвардийским мечом, здесь еще есть немного эля! воскликнул его неутомимый спутник, встряхнув бочонок. — Вот уж воистину добрый конец пути!
— Мы еще вернемся сюда? — робко спросила Элифрана.
Все молчали, и только Квестиал неохотно проворчал:
— Кто знает…
ШПИОНСКИЙ РОМАН
— Прежде чем вы уйдете, попрощайтесь с Миленой, Страйк. Ей будет очень одиноко без вас… В первое время.
ЭЗОТЕРИЧЕСКАЯ ЛИТЕРАТУРА
Проигранная борьба с повседневностью — это не конец, а только начало настоящего Пути — пути без надежды, без видимой цели, потому что Вечность не может быть целью.
Я отвернулся и пошел прочь. Я знал, что никого больше нет… но только сейчас я вспомнил, что знал это всегда.
Деяние совершенномудрого — это деяние без воздаяния.
Если у вас есть желание получить больше информации о какой-нибудь грани моей работы, вы можете вступить со мной в контакт по указанному адресу и принять участие в групповых семинарах или записаться на курсы. Занятия платные.
Я сказал им, что путь на гору не закончился, потому что он не закончится никогда.
ЭПОС
На этом заканчивается рассказ о Хроальде и людях из Моржовой Бухты.
А люди Мак-Лота, которым не терпелось вернуться на Блаженный Остров, в ту же ночь вернулись на корабль и подняли паруса. И больше никто их не видел.
ЭРОТИКА
Таис вытянулась на кушетке, любуясь своими длинными ногами под черным шелком чулок. За окном шли люди: мужчины, обладатели мощных фаллосов, и женщины, владычицы пещер наслаждения. Она, Таис, могла бы сделать счастливыми их всех, поведать им восхитительные тайны об их собственных телах. Люди шли мимо ее окна, но они вернутся, и каждый, кто придет сюда, будет долгожданным гостем.
Но когда я пройду мимо вас, легкая, свободная и счастливая, когда аромат моих духов заставит ваше сердце замереть от предчувствия сбывающейся мечты, кто в этот момент захочет упрекнуть меня? Думаю, что совсем другие мысли пронесутся в вашей голове и совсем другие слова будут готовы сорваться с ваших губ. Я не просто так думаю, я знаю это.
Она казалась им не женщиной, а неким таинственным диковинным существом, одно прикосновение к которому могло бы стать восхитительным приключением. И она готова была подарить любому и это прекрасное приключение, и все те, что могли за ним последовать.