Книга Холмов

Карелин Антон Александрович

– А ты этого не знал?
– подняла медно-рыжие брови жрица.
– Это же основа.

– Вот давайте не сейчас, а?
– поморщился Кел.
– В нашем случае, детей пытались... не знаю, чего пытались, оприходовать через тень. Тени отключились, и связь с сумраком прервалась, так ты говоришь?

– Да.

– Почему ж тогда они наполовину во мгле были?

– Значит, их пытались утащить туда целиком!
– воскликнул Винсент.
– И только за счет отключения от сумрака - не смогли.

Теперь

все более-менее сходилось.

– Вот странно, - Алейна морщилась и кусала губы. Так всегда бывало, когда она пыталась вспоминать страницы учебников и хроник.
– Я плохо помню, но... Диламенция вроде не должна быть такой... синхронной. У них у всех получилось одинаково, разом отключиться. Одинаково, разом уйти на грань между материальным миром и первым слоем мглы.

– А должно было как?

– А должно было, что с каждым выйдет по-своему. Один отключится, другой не успеет, третий уйдет полностью в сумрак, четвертый останется полностью в сознании. Кто-то лучше воспротивится воздействию, кто-то хуже. А тут все ровно, как под одну гребенку.

– Значит, еще какой-то фактор есть, - пожала плечами Анна.
– Который мы не учитываем.

– Есть, - проронил Винсент. И продолжил свой рассказ.
– Когда тени съежились, юнцы наконец проснулись. Только проснулись не здесь, а в мире теней. Пытались звать взрослых, но естественно, не дозвались. Пытались идти в сером тумане, но не могли сойти с места, потому что полностью привязаны к своим телам здесь. Вот и стояли так двое суток, зато смогли наконец вдоволь друг с другом поговорить. И выяснилось важное: старшая девушка все-таки помнила сны. Марет, дочь Выдера... не смотрите на меня, я понятия не имею, кто это такой... видела во снах дворцы, сияющие залы, королевские приемы и балы, рыцарские турниры, в общем, все, от чего деревенской девушке может захватить дух. И она была на тех балах, конечно, главной.

– То есть, детей пытались заманить в мир теней посулами?
– уточнил глубоко нахмуренный Кел, на лице которого напряжение сочеталось с брезгливостью, не сулящей злоумышленнику ничего хорошего.

– Похоже на то.

– Все-таки не под одну гребенку, - сказал Дик.
– Одна вот вспомнила.

– Не совсем, потому что это еще не все, - возразил серый маг.
– Они мне быстро рассказали главное, и я просеял тени у пары мальчишек, и у этой Марет. И увидел... что тончайшие нити идут от юнцов к девочке. Решил всех проверить, и у всех идут. Как будто она центр паутины.

– Поэтому она и помнит сны?
– спросил Кел.

– Поэтому они и ушли в сумрак так синхронно?
– спросила Анна.
– Что все связаны между собой.

– Да, - кивнул маг.
– Я думаю, это и есть неучтенный фактор этой твоей диламенции, Алейна.

– А если, - сказала Алейна звенящим голосом, - низверг пытался утащить в сумрак именно ее? А остальные просто... вцепились и не дали?

Анна вспомнила слова Беррика про общину, про братство. Про то, чему он учит юнцов.

– Но как же они

это могли почувствовать? Неужели они настолько тут дружат, что у них даже сны общие?

– Низверг мог снами всех прощупывать. Искать того, кто ему нужен, - сказал Кел.

– А когда нащупал девочку, то общность уже создалась. Если мальцы здесь дружные и стоят друг за друга горой... Потянули за нее одну, а другие во сне почувствовали, вцепились и не дали.

– Красивая история, - даже без сарказма, вполне серьезно, но тем не менее, осадил его Дик.
– Хочется в нее верить. Но как-то уж совсем красиво.

– Главный вопрос, зачем низвергу именно Марет. Как это связано с тем, что он отнял дар Кела. С криком на все горы и лавиной зверей. С тем, что канзорцы пытались освободить низверга и при этом знали про нас.

– Итого уже пять главных вопросов.

Лисы замолчали, обдумывая все сказанное.

– Еще, почему у них тени после пробуждения не проявились. Почему остались?
– Алейна озабоченно поджала губу.

– Все в порядке с их тенями, - уверенно ответил Винсент.
– Не беспокойся об этом.

– В порядке?

– Да, поверь мне.

– Ну, что будем теперь делать?
– спросил Ричард.
– Отчитаемся уже Гвенту, учитель?

– Еще немного погодим. Мы так и не выяснили, как один низверг может делать такие разные вещи. Теперь еще и через сумрак в разумы спящих детей проникать...

– В разумы, - повторил Кел.
– В разумы.

Все уставились на него.

– Смотритель!
– позвал светловолосый.
– Встань передо мной, как камень земляной. Открой свою книгу и читай про семьдесят... а, нет. Про шестьдесят девятый Холм.

Френ с прытью вышагнул на середину горницы, привычно поставил одну ногу на скамью и уложил книгу на колено. Овитая черной кожей, скрепленная бронзовыми накладками, книга была о белой бумаге, вся насквозь ухоженная. Тисненые шелковые заклади в количестве не менее десятка, защелка на боку и клапан для письменных принадлежностей у книги на спине - любо-дорого смотреть, в первую очередь дорого.

Толщины она была невеликой, страниц на сорок. Оно и понятно, смотритель Землецкой области обязан записывать и при необходимости выдавать хантам важные знания и приметы всего про шесть Холмов, сгрудившихся в этой оконечности древней земли. Более того, книга была на три четверти пустая. Данных про эти Холмы сохранилось не особенно много.

– 'Ареана, белая мистресс, страстоликая госпожа, запечатана под сиим Холмом, дня седьмого, месяца грянца, года триста шестьдесят третьего от Нисхождения. Багряный месяц принес избавление от стыда скверны и безумства похоти баронству Лендорф и всей Патримонии, мы славим сиятельную баронессу Хельгу, восславим и несгибаемых рыцарей Канзора и Гундагара, и Корпус Чистоты...'

– Пропусти это, - усмехнулся Кел.
– Ты же наизусть свои хроники знаешь, давай сразу туда, где она разум честным людям смущала. Слышал наш разговор?