Книга Истины
Шрифт:
– Всё, пошли отсюда, - прошептал побелевший Вирин.
– Мы слышали достаточно.
Лонцо кивнул. Он и сам не горел желанием оставаться в опасной близости от двух магов. Стараясь ступать как можно тише, оба вернулись к лошадям.
– Ты знаешь, что это за орден?
– спросил Лонцо, подтягивая подпругу.
– Дахх - это имя последнего из уничтоженных Детьми Гроз магов. На то время он был лучшим. Он долго водил жрецов за нос, а когда всё-таки попался, унёс с собой весь цвет высших жрецов Шестой и Седьмой. Верховные опасались, что он оставил учеников. Искали,
Вскоре галька кончилась, и друзья пустили коней в галоп по выглаженной морским ветром степи.
– Я думал, у моря климат мягче, - Вирин выбил зубами дробь и побегал вокруг расстеленных одеял.
Заночевать пришлось в открытой степи, в которую превратилось побережье, скрыв из виду ставшее далёким море. Никаких укрытий поблизости не было, и друзья проснулись на рассвете от холода. Сухая ломкая трава покрылась легким инеем.
– Сколько нам ещё по этой унылой земле?
– Сутки. И, может быть, один день. Потом дельта Роны, и мы в окрестностях Алха, - Лонцо попытался завернуться ещё плотнее в подбитый коротким мехом плащ.
– Скажи, а почему жрецы прокляли эту землю? Неужели только из-за того, что её осквернила кровь нечестивых дархов?
– Здесь было множество языческих храмов. Война и магия жрецов Шестой уничтожила многое, но не всё. Пришедшие сюда люди могли бы найти то, что подорвало бы авторитет Храма, а может, и разрушило совсем. Храм решил сокрыть тайны, которые хранит это место, - музыкант перестал нарезать круги вокруг Лонцо и посмотрел на запад.
Вожделенного блеска ледяных вод Роны не было и в помине, до них предстоял ещё долгий путь, но Вирин, кажется, удовлетворился этим зрелищем.
– Сейчас быстро завтракаем и в путь. Не хватало, чтобы нас послушники ордена Великого Дахха догнали, - герцог стал развязывать походную сумку.
– Кстати, твоя идея уничтожить картину была хороша. Уверен, этот старик с громовым голосом без всяких книг перевёл бы надпись. Дахх по происхождению был дассом, и уж наверняка его последователи знают его родной язык, - Вирин сделал ещё круг, споткнулся и зашипел от боли.
– Какой проклятый идиот бросил здесь мраморную плиту?
– Мраморную?
– Лонцо оторвался от сумки с припасами, поднялся и подошёл к другу.
Тот всё ещё держался за ушибленную ногу. Сапог из толстой воловьей кожи не защитил от удара о выщербленные острые края некогда белого камня.
– Откуда это здесь?
– Кто ж его знает? Остатки какого-нибудь капища, - зло отмахнулся Вирин и перебрался поближе к сумке с припасами.
– Ты так говоришь, как будто древний храм - это скучная обыденность!
– возмутился Лонцо и принялся кинжалом счищать с мраморной плиты толстый слой дерна.
– Кто-то, кажется, торопился, - напомнил музыкант, но ответа не получил.
Убедившись, что его друг увлёкся и останавливаться не собирается, он принялся помогать.
Солнце не успело далеко отойти от востока, когда
– Опять, что ли, дасатос?
– почесал затылок Вирин, разглядывая надпись.
– Кто бы знал, - герцог посмотрел на руны, и в его глазах вспыхнули огоньки. Взгляд художника мгновенно определил знакомые изгибы.
Метнувшись к сумке, он достал и бережно развернул белую ткань, хранившую надпись с картины Дараана. Одну за одной сравнив все символы, Лонцо убедился, что надпись одна и та же.
– Ничего себе! Удачно ты споткнулся, - выдохнул он и принялся внимательно изучать бронзовый круг.
– Это точно тот же текст?
– с сомнением протянул музыкант.
– Не бывает такого везения. И… вот эти руны как-то не так выглядят…
– Они сжаты у основания. Написаны-то по кругу. Готов спорить на всё, что у меня есть - надпись одна.
– И что, по-твоему, это значит?
– Что мы нашли тайник Дараана!
– Лонцо почти лёг на плиту, пытаясь ухватиться за края круга.
– По-моему, это похоже на крышку люка, - музыкант попытался поддеть её клинком кинжала, но смешавшаяся с землей бронза въелась в мрамор намертво.
Лонцо сорвал пучок травы, исколов руки, и принялся очищать металл от земли. Вирин, больше уже не сомневаясь, кинулся помогать.
– И это всё?
– разочарованно спросил музыкант, когда грязная работа была окончена.
Поверхность крышки была абсолютно гладкой за исключением двух узких забитых грязью прорезей на противоположных сторонах и одной единственной руны на краю.
– Я такой руны не знаю. Не откроем мы это, - Вирин с досадой отряхнул руки.
– Откроем, - герцога ещё не покинул азарт поиска.
– Видел я где-то такой символ…
– А что, карты Дархура на лагосе нет?
– одиннадцатилетний Лонцо стоял в просторном зале Архива и смотрел на своего учителя.
– Это трофейная карта. Получена в битве в Брошенных Землях, тогда ещё называемых Приморьем. Позже было сделано множество копий и, конечно, с переводом на лагос, но этот экземпляр уникален в своем роде, - размеренно говорил мэтр Одре.
– А это что?
– мальчишка указал в центр карты, где был аккуратно прорисован наконечник копья, указывающий на странный символ.
– Обозначение направления, - отозвался учитель.
– Я уже говорил тебе, что на наших картах принято наносить в левом верхнем углу молнию, указывающую на юг. У дархов в почёте восток, они поклоняются солнцу. Этот символ обозначает именно восток. Что любопытно, руна не из дархурского языка, а из древнего дасатоса. Дассы первыми достигли берегов Дархура, и аборигены долгое время считали их высшими существами.
– Дасажин в центре материка! У него нет флота, - удивился Лонцо.
– Самый дальний южный порт материка - Ортхон - раньше принадлежал Дасажину. Пока среди дассов были маги. Теперь, как ты знаешь, это вольный город…