Книга Истины

Лев Ольга

В комнату шагнули четверо вооруженных до зубов стражей. Лонцо мгновенно оказался на ногах и с обнажённым мечом.

– Не советую, если не хотите оказаться в кандалах ещё до ужина, - спокойно проговорил страж.
– Уберите оружие и спускайтесь в общий зал.

Когда он замолчал, из коридора донеслось хлопанье дверями и командные выкрики.

– Похоже, сейчас лучше не спорить, - нахмурился музыкант.

Лонцо резко вбросил клинок в ножны, обулся, и оба друга под конвоем спустились вниз. Общая зала была полна народу. Полуодетые раздражённые люди стояли между столами и мрачно взирали

на растянувшийся цепью вдоль стен отряд. По лестнице спускались всё новые постояльцы. Наконец, поток людей прекратился, и в центр вышел рослый стражник с капитанскими нашивками. Лонцо осторожно оглянулся и похолодел. Главный ловчий сидел всё там же, у камина, и в упор смотрел на герцога. Рука Дорского судорожно сжала эфес. Лорд Райфэ улыбнулся и отсалютовал герцогу серебряным кубком.

– Забери его Седьмая, - прошипел Лонцо, отворачиваясь.

В этот миг капитан стражи заговорил:

– Господа, в первую очередь приношу извинения за доставленные неудобства. Мы получили приказ поймать опасного преступника, убийцу и грабителя. Нам известно, что он скрылся в этих местах. Сейчас мы каждого из вас допросим и проверим документы. Сопротивления оказывать не надо, чем быстрее мы закончим, тем быстрее вы сможете вернуться к своим делам. Всё это делается в первую очередь ради вашей безопасности, поэтому будьте благоразумны. Отказ подчиниться будет воспринят как содействие преступнику, и разговор с вами будет продолжен в Холодном Замке.

Лонцо увидел, как побледнели некоторые лица. Холодный Замок, самая надёжная тюрьма Лагодола, славился не только неприступными стенами, но и единственной в королевстве пыточной камерой. Капитан в сопровождении двух рядовых двинулся к ближайшему постояльцу.

– Кто вы и что здесь делаете?

– Або Холм, торговец благовониями. Везу товар в Карду, - нервно проговорил румяный толстяк.

– Почему этой дорогой, а не столичным трактом?

– У меня родственники в Такке, навестить хотел…

– Разрешение на торговлю, - протянул руку страж.

Толстяк торопливо зашуршал бумажками, три уронил, четвёртую отдал капитану. Тот пробежал её глазами и вернул владельцу.

– Можете быть свободны.

– Благодарствуйте, - толстяк кинулся собирать рассыпанное, а капитан повернулся к следующему.

– Кто вы и что здесь делаете?

Лонцо напряженно изучал расстановку сил. Похоже, на этот раз выхода из ловушки не было. Двери и окна оцеплены, он и шагу сделать не успеет. А придумывать что-то нужно было срочно. Количество не опрошенных стремительно сокращалось. Вирин попытался отодвинуться назад и затереться в толпу, но люди стояли слишком плотно. Очередной допрошенный, облегченно вздохнув, отошёл к лестнице.

– Ваше разрешение два года, как просрочено, - заметил рядовой страж, просматривая очередную бумагу.

– Дырявая голова, забыл продлить!
– всполошился похожий на растрепанного воробья мужчина.

– Мы этим не занимаемся, - капитан жестом велел вернуть документ.
– Пусть торговые надзиратели сами своих нарушителей ловят.

– Сохрани вас Шестеро, - быстро проговорил «воробей» и поторопился скрыться с глаз долой.

Проверяющие шагнули к Лонцо и Вирину.

– Кто вы и что здесь делаете?
– скучающим

голосом спросил капитан.

Дорский, стиснув зубы, смотрел в пол.

– Эти двое со мной, - послышался из-за спин властный голос.

Лорд Райфэ поднялся с кресла и вышел вперёд.

– Моё почтение, лорд, - вытянулся по стойке капитан.

– Эти двое - братья моего близкого друга и мои гости. Я попросил бы вас избавить их от допроса, - хищно осклабился ловчий.

– Они свободны, лорд, - коротко поклонился капитан.

Райфэ положил руки на плечи двух друзей и повёл их к своему столу. Лонцо возразить не посмел, отчаянно соображая, как выпутываться из новой ловушки и что понадобилось ловчему. Вирин недоверчиво косился на нежданного спасителя, тоже пытаясь разгадать его замысел. Лонцо сел на предложенный стул и оказался с главным ловчим лицом к лицу.

– И так, ваша светлость, вы не только живы и, как будто, здоровы, но и находитесь в опасной близости от столицы, - неспешно заговорил лорд.
– Слухи порой безбожно врут.

– Быть может, вы обознались, лорд Райфэ?
– невозмутимо поинтересовался Лонцо.

Он уже успел вернуть себе самообладание, и теперь волнения его не выдавал ни один мускул.

– Если это так, я извинюсь перед капитаном и верну ему добычу. Однако мы оба знаем, что я не обознался, - ловчий с интересом смотрел юноше в глаза.

– С чего же вы решили уберечь меня от разоблачения?
– Лонцо скопировал взгляд собеседника.

– С того, что главному ловчему Порт-Эртара не пристало делиться благородной дичью с дворнягами, - Райфэ откинулся на спинку и хищно облизнулся.

– А есть ли у главного ловчего загонщики и стрелки, чтобы справиться с благородной дичью?
– Дорский казался воплощением спокойствия, хотя сердце уже уверенно постукивало в левой пятке.

– Опытный охотник всегда держит в кустах свору-другую, - лорд неторопливо пригубил вино и перевёл взгляд на Вирина.
– Ваша светлость, кажется, мы с вашим молчаливым другом не были друг другу представлены.

– Мой друг - талантливый музыкант. Имя его едва ли что-то скажет вам. О вас же он знает достаточно.

– Что ж, спасибо и на этом, - развёл руками ловчий.
– Расскажите мне, почему вы не изволили почтить своим присутствием коронацию? Ваши братья были бы счастливы видеть вас.

– Не сомневаюсь, - хмыкнул Лонцо.
– Но вышло так, что к моменту коронации я уже умер. Я не хотел омрачать им час торжества возвращением из пламени Седьмой.

– От чего же? Говорят, хорошая примета для будущего монарха увидеть призрака в день своей коронации, - усмехнулся ловчий.

– Несомненно, нет ничего приятнее милой беседы у камина, но ваши планы относительно меня простираются гораздо дальше, это очевидно. Так давайте перейдём к делу, - не выдержал Дорский.

– Планы мои действительно простираются весьма далеко, - посерьёзнел Райфэ.
– Я рад, что мне удалось отыскать наиболее разумного из потомков Великого Лага. Отпадает необходимость искать общий язык с его светлостью Оларом. Меня, как и многих истинных детей своей страны, беспокоит дальнейшая судьба Лагодола. Мне не нравится разорванная империя, мне не нравятся головы, подпирающие её короны.