Книга мёртвых
Шрифт:
— Вот как? — злобно переспросил я. — Не могу?
— Нет. — Сидящий Бык покачал головой. — Я не допущу этого. Энни, Коди и все остальные тоже меня поддержат. Мы говорили об этом, пока ты спал.
— Как мило, что ты хотя бы сказал мне о том, что вы обсуждали мои дела, пока меня не было! — раздраженно воскликнул я.
— Это не твои дела, — поправил меня Сидящий Бык. — Видишь ли, на карту поставлена жизнь множества невинных людей.
Он помолчал, чтобы подчеркнуть важность своих слов.
— Я пришел сюда, чтобы сделать тебе предложение, Молния Волос. Мы все знали, какова будет твоя реакция на происходящее, и говорили об этом.
— Поможете? — ухмыльнулся я. — Каким образом? Может, вы хотите бросить жребий, чтобы выбрать того, кто из вас убьет Присциллу, чтобы этого не пришлось делать мне?
Сидящий Бык проигнорировал мои слова.
— Ты обладаешь большой магической силой, — спокойно продолжил вождь сиу. — Я, как и Иксмаль, тоже знаю о вещах, скрытых для всех остальных. Мы втроем попробуем освободить сознание девушки от влияния этой книги. Но мы попытаемся сделать это лишь один раз, — поспешно добавил он, когда я поднял голову. — Попытка, Роберт, одна-единственная попытка. И если она будет неудачной…
Он не договорил, но в этом не было необходимости. Если эта попытка не увенчается успехом, то спасать больше будет нечего, и я это знал, как и Сидящий Бык знал о том, что мне это известно. Но был ли у меня выбор?
— Ты слишком многого требуешь, вождь, — запнувшись, сказал я. — И это… может быть опасно. В том числе и для тебя.
— Я знаю, — тихо ответил Сидящий Бык. — Иногда цена за то, что у тебя есть друг, слишком высока. Ну что, попробуешь?
— Когда?
— Сегодня ночью. Сейчас ты вернешься в свою палатку, и я дам тебе настойку, которая вернет тебе силы. Мы сделаем это сегодня ночью, когда на небо взойдет луна и сила духов укрепится.
«Сила духов», — про себя повторил я, надеясь, что Сидящий Бык уверен в том, что именно это за духи.
Когда Балестрано вернулся в сторожевую башню, уже сгущались сумерки. Мерцающий свет придавал руинам призрачный вид, и все вокруг выглядело иначе, чем должно было бы быть: тени обернулись мрачными стенами, за которыми шевелилось что-то, что не должно было шевелиться, шаги тамплиеров казались ненастоящими, завывания ветра напоминали вой огромных серых волков. Там же, где еще был свет, подкарауливало… нечто.
Остановившись, Балестрано прищурился, чтобы отогнать от себя наваждение, и провел тыльной стороной ладони по глазам. Но что-то чуждое и опасное, притаившееся в складках реальности, никуда не исчезло. Может, все объяснялось усталостью и переживаниями. Великий магистр был вымотан и разочарован, сломанная рука с поспешно наложенными шинами болела. Тамплиерам не удалось найти ни Некрона, ни Роберта Крейвена, зато они обнаружили в развалинах Драконьего Замка предметы, оправдавшие мрачные предчувствия Балестрано, которые мучили его утром. Руины были полны магических артефактов, опасных атрибутов черной магии, и их необходимо было уничтожить. Однако Балестрано понятия не имел, как это сделать. Да, сейчас он был не в состоянии думать о тени, порожденной пучинами его сознания.
— Вы себя плохо чувствуете, брат Жан?
Голос тамплиера вернул Балестрано к реальности. Прижав к груди сломанную руку, магистр смущенно улыбнулся.
— Да, — признался он, глубоко вздохнув. — Я устал, и у меня сильно болит рука. К тому же нам не следует тут находиться.
Тамплиер кивнул. Это был темноволосый широкоплечий мужчина возраста Балестрано, но наделенный силой воина.
— Это место меня пугает, —
— Не очень, — помедлив, ответил Балестрано. — Мы отправляемся в обратный путь после восхода солнца. Я пришлю сюда другой отряд, чтобы он сторожил руины. Вы же сделали все, что требовалось.
Эти слова показались ему глупыми. Большинство товарищей стоявшего перед ним воина пожертвовали своей жизнью, и это, черт побери, было намного больше, чем мог потребовать Великий магистр.
«И ради чего?» — горько подумал Балестрано. Лишь для того, чтобы победить честолюбивого старика, накликавшего больше бед, чем они могли предположить?
— Начинайте готовиться к дороге домой, — приказал Балестрано. — Мы выходим на рассвете. Пускай солдаты возьмут с собой запасы воды, но не более того. Все остальное мы можем оставить здесь.
Тамплиер кивнул, не скрывая облегчения. Все они чувствовали себя неуютно в этом месте. Даже здесь, в полумиле от руин Драконьего Замка, ощущалась проклятая магия Некрона. Она отравляла воздух, словно чудовищное зловоние.
— Мне проводить вас, господин? — спросил тамплиер, когда Балестрано повернулся и шаркающим шагом пошел к руинам.
На мгновение у Балестрано появилось искушение принять это предложение. Он так устал, так вымотался. Было бы неплохо опереться на кого-то. Но тут он подумал о том, что ожидало его в руинах сторожевой башни, и покачал головой. Никто не должен был этого видеть. Эту тайну он заберет с собой в могилу. А может быть, и дальше.
Силы Балестрано были на пределе, когда он подошел к полуобрушившемуся входу в башню. Его сердце билось так сильно, что, казалось, готово было разорваться. Каждое, даже самое незначительное движение огненной болью отдавалось в руке и плече. Свет был настолько слабым, что в первый момент он вообще едва мог что-то разобрать. Крепясь изо всех сил, он старался не смотреть на четыре тела под белыми платками, лежавшие в углу небольшой комнаты. Ему вообще не нужно было смотреть на них, чтобы знать, что они там. Они всегда будут там, независимо от того, как долго он проживет и как далеко сбежит от них. Сегодня ночью, когда он убедится в том, что все остальные уснули и никто не сможет застать его врасплох, Балестрано забальзамирует тела и сделает так, чтобы никто не заметил чудовищных перемен, происшедших с ними. Завтра утром, перед тем как уйти, тамплиеры похоронят четырех магистров здесь, в месте, где они погибли. И все же ему не уйти от их преследования, и Балестрано знал об этом. Они будут приходить к нему во снах, а их искаженные от ужаса и боли лица будут стоять перед его глазами, когда он будет читать мессу и смотреть на святую воду. Их ухмылки будут мелькать между строками Библии, их хихиканье будет звучать в ночи… Балестрано подпрыгнул, как от удара.
Хихиканье не было порождением его фантазии.
Оно существовало в реальности!!!
От ужаса у Балестрано глаза полезли на лоб, когда он уставился в темноту. Комната наполнилась клубящимися тенями, и на мгновение они показались ему слишком темными. Слышался шорох ветра, в котором Балестрано различал злое хихиканье. Он видел какое-то движение, и это был вовсе не ветер, вздымавший пыль и песок…
И тут он увидел четыре лежанки.
С губ Жана Балестрано сорвался хриплый крик. Его руки задрожали, а глаза расширились от ужаса. Из уголка рта потекла слюна, но он даже не заметил этого.