Книга Песни Песней
Шрифт:
Восхваление возлюбленного (5:10–16)
40
Приводится цитата из английской Библии, т. к. автор опирается в своих рассуждениях именно на этот перевод. — Примеч. ред.
Девушка отвечает на вопрос дочерей Иерусалима в ст. 5:9. Это восхваление ее возлюбленного, экстравагантное и яркое. Оно полно поэтических гипербол. Девушка не дает в нем фоторобот своего парня. Дочери Иерусалима не смогут узнать парня по этому описанию; оно не поможет им найти его в толпе. Это скорее выражение того, как девушка к нему относится. Если описание ее граничит с фантазией, ладно, такова любовь. После детального перечисления различных частей его тела она триумфально закончила: «Вот кто возлюбленный мой, и вот кто друг мой», и никто не имел смелость возразить ей.
Конечно, вся сцена — это литературная стилизация. Это поэтическое творение автора Песни Песней, вложенное в уста девушки. Как и любое произведение искусства, данная поэма стремится создать иллюзию, атмосферу, приглашает нас увидеть реальность глазами самого художника. Для этого мы должны приглушить наши психологические и философские установки, наше собственное восприятие реальности и погрузиться в творческий мир художника. Мы должны быть готовы приостановить свои негативные суждения, не игнорировать произведение искусств из–за того, что наша первоначальная реакция на него — шок или презрение. Нам важно здесь понять, как сама девушка воспринимает любимого, и сопереживать ей.
Юноша описывается с головы до ног. Он сияющий и румяный, то есть, иначе говоря, он пышет здоровьем. Его лицо румяное от природы или это — результат загара на ветру. Молодой Давид был описан схожим образом (см.: 1 Цар. 16:12). Древнееврейское слово, переводимое как румяное, может также означать мужественное. Его голова описана как чистое золото — возможно, девушка считала его бесценным или он имел загорелое до цвета бронзы лицо. Саул и Давид, двое великих израильских лидеров, описывались также восторженно: «Саул, молодой и красивый; и не было никого из Израильтян красивее его; он от плеч своих был выше всего народа» (1 Цар. 9:2); «был белокур, с красивыми глазами и приятным лицем» (1 Цар. 16:12). И наш возлюбленный определенно являлся героем для девушки, идеализированным суперменом.
Его кудри черные и сверкающие, как ворон, контрастировали с его золотистой кожей. Глаза его — как голуби. Эта метафора не вполне ясна. Вряд ли она имеет тот же смысл, что и метафора в 1:14, когда он описывал глаза своей возлюбленной. Множество попыток было сделано, чтобы раскрыть очень туманные слова, переведенные буквально как при потоках вод, купающиеся в молоке, сидящие в довольстве. Трудно рассматривать все метафорическое описание только по отношению к глазам. Возможно, лучше отнести его к голубю, чем к глазам. Метафора как бы начинает жить самостоятельной жизнью, становится все более и более фантастичной, так что суть первоначального сравнения теряется. Некоторые интерпретаторы связывают древнееврейское слово, переводимое как довольство, со схожим словом, описывающим драгоценные камни, вставленные в наперсник судный (Исх. 28:17).
Щеки
Предложение помощи (6:1)
Вероятно, теперь дочери Иерусалима убеждены, что он — образец мужской красоты, почти богоподобный юноша, и на него стоит взглянуть. Поэтому они предлагают свою помощь. Их тронуло ее красноречие.
Роль третьего участника любовных отношений часто очень двусмысленна. Есть те, кто под предлогом желания помочь просто мешают и суют нос не в свои дела. Но мы часто действительно нуждаемся в истинных друзьях, которые говорят нам правду и заставляют нас осознать истину, не всегда различимую для нас. Их мудрые советы нередко помогают нам найти выход из сложных положений и объективно оценить ситуацию. Нам нужны такие слушатели, как эти дочери Иерусалима, которые помогают выразить свою тревогу и глубоко спрятанные чувства.
Вовсе не потерявшийся (6:2,3)
Ответ девушки довольно загадочный. Он звучит так, как будто ее возлюбленный вовсе и не потерян. Как будто ее восхваление привело его к ней или ее властное воображение сделало реальным его присутствие, и она успокоилась, зная, что она действительно принадлежит ему, а он ей. Конечно, все это кажется немного странным, но любовь и мечты о любви часто находятся вне сферы анализа. В 6:3 девушка изменила предыдущий порядок выражения их принадлежности друг другу. В ст. 2:16 она говорит: «Возлюбленный мой принадлежит мне, а я ему». Некоторые исследователи увидели в этом свидетельство дальнейшего развития их любовных отношений. Тревога девушки по поводу исчезновения возлюбленного теперь обернулась их счастливым воссоединением. Весь четвертый цикл был выражением ее тревоги, которая оказалась беспочвенной.
Здесь говорится не только об эмоциональной близости влюбленных, но и о физической. Ее мечты очень сексуальны. Ее возлюбленный пошел, чтобы пасти в садах и собирать лилии. Мы уже встречали в отрывке 4:12 — 5:1 тему сада как метафору женственности девушки. Она во многом перекликается с образом виноградника. Некоторые комментаторы споткнулись о множественное число слова «сад» в 6:2. Но множественное число здесь обусловлено разнообразием садовых растений. «Юноша отправился в сады» не означает, как некоторые полагают, что он не верен девушке. Речь здесь и не о царе Соломоне с его гаремом, поскольку 6:2 и 6:3 органично связаны между собой, а в 6:3, без всякого сомнения, говорится о юноше. Нет, под словом «сады» подразумевается именно девушка, она — обширный сад с великолепным разнообразием флоры и фауны.