Книга пятая: Древний
Шрифт:
Хоть я и пребывал в нескончаемом ожидании, когда мы начнем наконец действовать, но сама вылазка все равно стала для меня неожиданностью. В обычный день, совершенно буднично и заурядно мне объявили, что с наступлением темноты группа отправится в Рим. Близился Час-Икс…
Проверив свое единственное оружие – трофейный СР-1, который у меня никто не рискнул попытаться отнять, я отправился на палубу. Мне удалось выпросить к пистолету еще два магазина, по чудесному стечению обстоятельств оказавшиеся никому кроме меня не нужными. В нагрузку мне вручили еще пачку патронов повышенной эффективности 9х21 мм, которыми я снарядил все свои магазины. Фосфорных
Выйдя на палубу, где уже собралась вся команда в составе одиннадцати солдат, я принялся дожидаться начала нашей операции. Теперь уже бойцы переоблачились в дайверские гидрокостюмы военного образца, и были с ног до головы увешаны десятками всяческих герметичных подсумков. По идее, большая часть веса «уйдет» сразу после высадки на берег, потому что солдаты тащили на себе помимо прочего и запас батарей для «Касаток», чтобы суметь вернуться обратно. И да, касатками называли те самые подводные буксиры, которые должны были помочь нам добраться до окрестностей Фьюмичино – маленького прибрежного городка близ Рима. Оттуда топать нам предстояло уже на своих двоих.
– Все проверили медицинские модули, – глухо приказал командир отряда, и сам занялся тем же. Русские пошли по пути американских солдат, и каждый теперь был снабжен сложным набором технических устройств, мониторящих давление, пульс и дыхание. Неожиданностей от меня никто не хотел получить. – Седько, блин, не вижу тебя в сети!
– Да эта хреновина тупит! – Почти отчаянно всплеснул руками один из бойцов. – Не врубается!
– Это ты тупишь, – прикрикнул старший. – Заглушку вытащи!
– А, точно...
Военный лишь сокрушенно покачал головой, безмолвно сетуя на недогадливость подчиненного, и продолжил приготовления.
– Значит так, идем молча, не трындим. Кто будет много «пыхтеть», получит по шее и обратно поплывет своим ходом без «Касатки». В спарке всего две тысячи литров дыхательного газа, содержание кислорода в нем хоть и повышено, но этого должно хватить прям впритык. Так что экономим, дышим размеренно, и неглубоко. Остановок делать не будем. Вопросы есть?
Бойцы ответили синхронным молчанием, которое я трактовал как безмолвное: «Кого ты учишь, командир? И без тебя знаем…»
– Камеры все закрепили?
– Так точно… – раздался нестройный хор.
– Айсберг, изображение есть? – Эта реплика предназначалась уже для штабных наблюдателей, которые оставались на борту «Орска» и следили за ходом разведки в режиме онлайн.
Получив, по-видимому, утвердительный ответ, командир скомандовал:
– Погружаемся!
И чуть больше десятка человек, со мной в том числе, без пререканий перемахнули через фальшборт. Высота до воды была метров восемь, но эти ребята были настоящими профессионалами, поэтому прыжок проделали играючи, солдатиками войдя в воду. Потом сверху нам спустили наших тяжеловесных «Касаток», и когда же все подсоединили к своему снаряжению дайверские респираторы, мы, наконец, отправились в путь.
Плыть в кромешной темноте было непросто. Я то и дело терял ощущение направления, но бдительные бойцы регулярно поправляли мой курс, направляя в нужную сторону. Как они сами ориентировались во мгле ночного моря,
Мы плыли и плыли, теряя счет минутам и часам. Сперва мне казалось, что десяток миль это ерунда, но вскоре я убедился, что расстояния на воде и на суше отнюдь не тождественны. Невозможно было даже представить, что эти бессчётные километры можно преодолеть самому, без буксира. Заплыв длился настолько долго, что мне казалось, будто ночь уже должна закончится, но тьма над головой все никак не спешила рассеиваться. Я единственный шел почти налегке, неся с собой только батареи на обратную дорогу, и, по идее, уставать не должен был. Однако психологическое давление непроглядной бездны понемногу начинало снедать мой мозг, рождая неуместные ассоциации и воспоминания о моем длительном нахождении в сырой земле.
Дно обнаружилось под ногами совершенно внезапно, словно гигантская спина вынырнувшего из ниоткуда кашалота. И я даже ощутил от этого слабый отголосок давно позабытой радости. Нет, все-таки я существо сухопутное до мозга костей, и такие морские вояжи вообще не для меня. Пожалуй, это было даже похуже, чем путешествие на спине верблюда. Я даже затрудняюсь сказать во сколько раз.
Мы выбрались на песчаный пляж, и бойцы тут же заняли полукруговую оборону, готовясь сходу вступить в бой. Залязгали затворы «Валов», в мгновение ока вынутых из нейлоновых водонепроницаемых чехлов, и очертания этих автоматов что-то всколыхнули во мне. Что-то позабытое, как старый сон, но в то же время родное, как детские воспоминания.
Альфа… те ребята из спецназа, которые полегли жертвами моего безумия… им роднее бесшумного «Вала» был только мощный и универсальный «Абакан», в обнимку с которым они проводили больше всего времени. Жаль их… Они не заслуживали той участи, на которую я их обрек. Перед внутренним взором непрошено пронеслись сцены из коридоров элитной высотки. Кровавые и жестокие, где только ступившие на путь превращения Измененные разрывали тела спецназовцев, пробивая их вместе с бронежилетами. Сожалеть и корить себя за прошлое я уже устал. Можно даже сказать, я утратил к этому способность. Так что мне не оставалось ничего иного, как принять себя и смириться с ужасными фактами своей биографии.
Фьюмичино встретил нас мраком и тишиной. Тут не горел ни один фонарь, не виднелся свет ни одного окошка, не мерцало ни единой вывески. Просто темная ночь, как в глухом лесу. Разве что тусклый месяц немного освещал для нас окрестности. Для моего зрения ночная мгла оказалась не такой уж и непроницаемой, а вот солдаты живо напялили приборы ночного видения, чтобы не быть полностью слепыми.
– Тут какая-то хрень ползает, – тихо доложил один из бойцов. И только после его реплики я увидел, что пляж просто кишит собаками. Большими, малыми, пушистыми и короткошерстными. Они сновали тут целыми стаями, увлеченно гоняясь за чем-то мелким, и остервенело рыли песок, изредка порыкивая друг на друга.
– Это ж собаки! – Подтвердил другой солдат мои наблюдения. – Почему их тут так много?
– Они чуют мертвецов и боятся их, поэтому бегут как можно дальше. – Пояснил я. – Здесь они, скорее всего потому, что боятся заходить в город. Поэтому чтоб не сдохнуть от голода, им приходится тут охотится на песочных крабов и прочую мелкую живность.
Военные обернулись на меня, кинув неопределенные взгляды, но ничего больше не ответили. Однако мне показалось, что они внутренне подобрались, приняв толпу четвероногих за предупреждение о близости врага.