Книга сияния
Шрифт:
– Наши мужья нас ждут, – сказала Мириам. – Карел будет здесь со своей телегой, чтобы забрать нас домой.
– Не слишком ты много грибов собрала, – заметила Лия. – Чем же ты занималась?
Из кустов Йосель наблюдал за тем, как четверо женщин выходят из леса на просторную лужайку. Вскоре они сели, поудобней пристраиваясь на траве и вытягивая ноги. Затем женщины достали из корзины свой ужин – хлеб и воду, немного сыра и инжира.
– Смотрите, смотрите, а вот и здоровяк-голем, – сказала
Поднимаясь вверх по холму, Йосель кивнул им с вежливым безразличием.
Мириам захихикала, но все опустили глаза, не желая встречаться с големом взглядом, ибо это было недостойно замужних женщин, а Зельда была обручена.
– У него ручища толщиной с мою голову, – сказала Лия, когда Йосель скрылся из вида.
– Нет, Лия, с твой живот.
– С твой живот, Зельда.
– Волосы падают ему на лоб, а там впечатаны буквы.
– Какие буквы? – спросила Рохель.
– Ты что, забыла? Рабби оставил их там, когда его делал, – объяснила Мириам.
– Надпись звучит как «Истина», но если убрать одну букву, то получается «Смерть».
Лия гордилось своей осведомленностью. Мать научила ее читать, а она в свою очередь научила сестер.
Рохель ощутила, как мурашки ползут у нее по спине.
– Лия, ты сказки рассказываешь? Ведь это одни только слухи.
– Нет-нет, это правда, – подтвердила Мириам. – Я тоже об этом слышала. И он скоро умрет.
У Рохели замерло в груди. Как же она смогла не заметить букв? Как-то Зеев говорил ей об этом, но она давным-давно выбросила все из головы. Это просто не могло быть правдой. Или, возможно, когда-то это было правдой, но не теперь.
– Откуда ты знаешь?
– Потому что, Рохель Вернер, мне рассказал об этом мой муж.
– А что, Лия, ты веришь всему, что рассказывает твой муж?
– Конечно, я верю моему мужу, Рохель Вернер, и ты бы очень хорошо поступила, если бы стала верить своему.
Рохель почувствовала, как в животе у нее что-то сжимается. Она подумала, что это ребенок зашевелился, но для этого еще слишком рано. Рохель вдруг пробрал холодный пот. Но как такое возможно – одновременно чувствовать лед в легких и огонь в животе? Выходит, что ребенок слишком холоден или слишком горяч?
– Говорят, император собирается вызывать нас по очереди и получать от каждого часть секрета, – помахивая ломтем хлеба, сказала Лия.
– Не люблю секреты, – с полным ртом отозвалась Мириам.
– Смотрите, видите тот дымок? – Рохель указала на какое-то место внизу, в городе.
– Вечно ты видишь то, чего нет.
– Нет-нет, посмотрите. Правда, он очень смутный.
– Я тоже его вижу, – согласилась Мириам. – Что-то тянется в небо.
– Может, это стекольный завод? – спросила Лия.
– Нет, он дальше по
– Тогда литейный цех?
– Нет, не может быть. Нового Города нам отсюда не видно.
– Пивоварня?
– Этот дым над Юденштадтом, – ровным голосом произнесла Лия.
Женщины бросились вниз по холму.
– Дома горят! – крикнула Лия Рохели, которая старалась от них не отстать, но бежала последней. – Бежим, Рохель! Мы должны заливать крыши!.. Мы должны спасать наши семьи. Это все-таки случилось… началось… Мы не можем дожидаться, пока Карел нас заберет. Мы должны скорее вернуться домой и помогать. Бежим, Рохель.
Рохель не могла бежать; напротив, ей отчаянно требовалось хоть на минутку присесть.
– Что случилось, Рохель?
– Бегите, Лия, я скоро приду. Вы должны поспешить. А я скоро…
– Смотри, Рохель, у тебя кровь на юбке! Ты как будто проклята! Не могла найти для этого лучшего времени…
– Да бегите же. Мне нужно немного отдохнуть, а потом я приду.
– Мы не можем бросить тебя, Рохель, – сказала Зельда.
– Нет, вы должны. Бегите. Вы должны исполнить долг. Я тоже скоро приду.
Приседая на траву и держась за живот, Рохель наблюдала, как сестры исчезают из вида у подножия холма. К тому времени как они спустились в город, спазмы у нее в животе сделались такими жестокими, что Рохель лишь смогла доползти к тем самым кустам, где они с Йоселем были вместе. Там она упала на землю и обеими руками притянула к себе колени.
26
По мере того, как дочери раввина приближались к городу, запах дыма чувствовался все сильнее. С Карлова моста, со стороны замка, они увидели высокие языки пламени. Дым теперь казался не просто тонкой струйкой из трубы, а образовывал густые черные облака. Ни дать ни взять конец света, когда весь мир гибнет в огне. Последние несколько часов женщины уже не могли бежать и шли быстрым шагом, но под конец у них откуда-то взялись силы для бега.
– Дети мои! – кричала Лия, бросаясь на мост.
Когда сестры увидели людей, которые кричали, швыряли камни и размахивали горящими факелами у передних ворот Юденштадта, сердца их забились как барабаны.
– Бей жидов!
– Смерть убийцам Христа!
– Убивай ростовщиков!
Вместо того чтобы попытаться прорваться сквозь озверевшую толпу, сестры поспешно обогнули ее и устремились в небольшую рощицу на задворках купальни, где спрыгнули в траншею, отрытую несколькими неделями раньше. По лабиринту подземных туннелей, что шли под стенами Юденштадта ко всем домам, они быстро добрались до погреба своего дома. Здесь, среди лука и капусты, зарытой в песок моркови, а также ниток с сушеными грибами и яблоками, Перл собирала своих внуков и внучек.