Книга Трех
Шрифт:
Сверкающие крылья молотили по густой листве. Тарен заметил в этом мелькании и вихре хищные изогнутые клювы и безжалостные, как кинжалы, когти. В страхе он закричал и заслонил лицо руками. Гвитанты взмыли над деревом и с высоты ринулись вниз. Упругие ветви дуба отбросили их, листья дождём посыпались на землю. Крылатые монстры вновь взлетели, на мгновение повисли в небе, а затем, набирая скорость, унеслись на запад.
Трясущийся, с побелевшим лицом, Тарен осмелился приподнять голову. Гвидион
— Я предполагал, что это случится, — тихо сказал Гвидион.
Лицо его потемнело, жёсткие складки прорезали его.
— До сих пор мне удавалось избегать их.
Тарен молчал. Он чувствовал себя виноватым. Неуклюже свалился с лошади, когда нельзя было терять ни секунды, а потом, под дубом, вёл себя как боязливое дитя. Он ждал, что Гвидион отчитает его как следует. Но зелёные глаза воина были прикованы к удаляющимся чёрным точкам.
— Рано или поздно они нас настигнут, — сказал Гвидион. — Это шпионы и посланцы Аровна, их называют ещё «глазами Аннувина». Никто не может ускользнуть от них. Нам повезло, что они только наблюдали, а не вылетели на кровавую охоту. — Гвитанты наконец исчезли, и он опустил глаза. — Теперь они летят в свои железные клетки в Аннувине. Ещё до захода солнца Аровн узнает о нас. И не станет медлить.
— Может, они нас и не заметили? — с надеждой спросил Тарен.
— Не стоит сожалеть о том, что уже случилось, — сказал Гвидион, когда они снова двинулись в путь. — Так или иначе Аровн всё равно узнал бы о нас. Не сомневаюсь, что он знал время моего отъезда из Каер Датил. Гвитанты не единственные его слуги и соглядатаи.
— Наверное, они самые ужасные из всех, — передёрнувшись от отвращения, сказал Тарен. Он старался не отставать и идти в ногу с Гвидионом.
— Это далеко не так, — сказал Гвидион. — Им поручают выслеживать, а не убивать. От поколения к поколению их обучали этому. Аровн понимает их язык, и они в его власти с того момента, как вылупляются из яйца. Они страшны, но всё же из плоти и крови, а значит, меч может их поразить. — Он помолчал. — Но есть другие, которых меч не берёт. И среди них Дети Котла, воины, которые служат Аровну.
— Они не люди? — спросил Тарен.
— Они были ими когда-то, — ответил Гвидион. — Это мертвецы, тела которых Аровн выкрадывает из высоких курганов. Говорят, что он кидает их в колдовской котёл, чтобы дать им новую жизнь. Если, конечно, это можно назвать жизнью. Они безмолвны, как смерть. И единственное их желание — сделать других такими же безмолвными рабами, Аровн держит их при себе как стражников Аннувина, потому что вдали от хозяина сила их убывает. Однако иногда Аровн посылает некоторых за пределы Аннувина, — свершить ужасное злодеяние и погибнуть. Эти живые мертвецы, Дети Котла, полностью лишены сострадания и жалости, — продолжал Гвидион. — И Аровн напитывает их злобой вновь и вновь. Он разрушил их память о самих себе, о том, что они когда-то были людьми. Они не помнят о слезах и смехе, о печали и любви, о доброте и снисхождении. Создание Детей Котла — одно из самых отвратительных деяний Аровна.
После долгих поисков Гвидион снова обнаружил следы Хен Вен. Они вели через поле, спускались в неглубокий овраг.
— Здесь следы обрываются, — сказал он, нахмурившись. — Даже на сухой, каменистой земле можно найти хоть малейший след. Но я ничего не вижу.
Медленно и методично, разделив дно и берега оврага на несколько участков,
Гвидион укрыл Мелингара в чаще и привязал его к дереву. Тйрен буквально рухнул на землю, уронив голову на руки.
— Она исчезла бесследно, — сказал Гвидион, вынимая еду из седельной сумки. — Случиться могло всё что угодно. Но рассуждать и прикидывать, что бы это могло быть, у нас нет времени.
— Что же будет? — растерялся Тарен. — Нельзя медлить! Идём!
— Верный путь не всегда самый короткий, — сказал Гвидион, — к тому же нам может потребоваться помощь. У подножия Орлиных Гор живёт древний старец. Его имя — Медвин. Говорят, что он понимает сердца, проникает в души и ведает все пути в Прайдене. Если кто-либо знает, где прячется Хен Вен, так это он.
— И если мы сможем найти его, — подхватил Тарен.
— Ты прав, говоря «если», — ответил Гвидион. — Я никогда его не видел. Другие тоже искали его и не нашли. У нас всего лишь призрачная надежда. Но это лучше, чем ничего.
Поднялся ветер. Он шептался о чём-то с тёмными кронами деревьев. Издали донёсся лай охотничьих собак. Гвидион насторожился. Он сидел прямо, напрягшись, словно тугая тетива лука.
— Это Рогатый Король? — с испугом спросил Тарен. — Он настиг нас?
Гвидион покачал головой.
— Лай собак Гвина Охотника ни с чем не спутаешь, — задумчиво произнёс он. — Значит, Гвин где-то поблизости.
— Ещё один слуга Аровна? — спросил Тарен, и голос его осёкся.
— Гвин верен лорду, имя которого неизвестно даже мне, — ответил Гвидион, — но он и велик, может быть, даже больше, чем Аровн. Гвин Охотник путешествует один в сопровождении своры собак. И появляется он обычно там, где должно начаться кровопролитие. Он предвидит битву и смерть и наблюдает издали, считая убитых воинов.
Ясный звук охотничьего рога перекрыл лай и вой своры. Он взлетел к небу и, отразившись, проник в грудь Тарена холодным клинком ужаса. Но эхо его, прилетевшее от холмов, этот терзающий уши звук, внушало не столько страх, сколько тоску и печаль, словно бы предвещая беду и несчастье. Казалось, что тающий отзвук рога, исчезая, уносил с собой солнечный свет и пеньё птиц, ясное утро и тепло огня, еду, воду, дружбу, всё-всё, что означает жизнь. Оно исчезло и больше никогда не возвратится.
— Музыка Гвина — это не сама беда, а только предупреждение о ней, — сказал Гвидион. — Будь готовым к ней, но не унывай. Не вбирай в себя грозное эхо. Те, кто сделал это, бродят с тех пор по свету, потеряв надежду.
Тихое ржание Мелингара отвлекло Гвидиона. Он поднялся и пошёл к нему. Тарену показалось, что за кустом мелькнула какая-то тень. Преодолевая страх, он вскочил на ноги и нырнул в кустарник. Колючки намертво вцепились в него. Он рванулся, упал на что-то мягкое, что стало яростно отбиваться. Тарен лягнул шевелящуюся под ним массу ногой, ухватил нечто похожее на голову и вдруг в нос ему ударил резкий запах мокрой собаки, который ни с чем спутать было невозможно.
— Гурджи! — сердито вскрикнул Тарен. — Ты крадёшься за нами? — И он принялся с остервенением трясти это свернувшееся в клубок существо.