Книга тысячи и одной ночи
Шрифт:
И мы спросили его: "Заклинаем тебя Аллахом, что с твоим большим пальцем? Он так и создан Аллахом или его постигло несчастье?" И юноша отвечал: "О братья, таков не один этот большой палец, но и другой, и на обеих ногах тоже. Да вот, посмотрите". И он обнажил большой палец на своей другой руке, и мы увидели, что он такой же, как на правой, и ноги его тоже без больших пальцев. И, увидев, что это так, мы еще больше удивились и сказали ему: "Нам не терпится узнать твою историю, и почему отсечены твои пальцы, и зачем ты вымыл руки сто двадцать раз!"
"Знайте, — сказал тогда юноша, — что мой родитель был купец из богатых купцов Багдада во дни халифа Харуна ар-Рашида. Он страстно любил пить вино и слушать лютню и другие музыкальные инструменты и после смерти не оставил ничего. И я обрядил его и устроил чтения и тосковал по нем дни и ночи, а затем я открыл его лавку и увидел, что после него осталось лишь немного, и обнаружил за ним долги. Я уговорил заимодавцев подождать и смягчил их сердца, и стал торговать от пятницы до пятницы
А окончив стихи, она спросила: "О юноша, есть ли у тебя красивые ткани?" И я отвечал: "Госпожа, твой раб беден, но подожди, пока купцы откроют лавки, и я принесу тебе то, что ты хочешь". И затем я стал с нею разговаривать, и погрузился в море влюбленности, и блуждал на путях любви к ней, пока купцы не открыли лавки, и тогда я поднялся и взял для нее все, что она потребовала, а цена за это была пять тысяч дирхемов. И женщина отдала ткани евнуху, и евнух взял их, и они вышли из рынка, и ей подвели мула; и она уехала, не сказав мне, откуда она, а я постыдился заговорить с нею об этом. И купцы обязали меня уплатить, и я принял на себя долг в пять тысяч дирхемов.
И я пришел домой, опьяненный любовью к той женщине; и мне подали ужин, и я съел кусочек — и вспомнил об ее красоте и прелести, и хотел уснуть — но сон не пришел ко мне. И я провел в таком состоянии неделю, и купцы потребовали с меня деньги, но я уговорил их подождать еще неделю; а через неделю она вдруг приехала верхом на муле, и с нею были евнух и два раба. И она приветствовала меня и сказала: "О господин мой, мы Задержали плату за ткани! Приведи менялу и получи деньги". И меняла пришел, и евнух выложил деньги, и я не взял их, и разговаривал с ней, пока не открылся рынок. И тогда она сказала: "Купи мне то-то и то-то". И я взял для нее у купцов, что она пожелала, и она забрала Это и ушла, не заговорив со мною о деньгах; и когда она ушла, я раскаялся в этом, так как я забрал то, что она потребовала, на тысячу динаров.
И после того как она скрылась из моих глаз, я сказал про себя: "Что это за любовь? Она дала мне пять тысяч дирхемов и взяла вещей на тысячу динаров!" И я почувствовал, что мне не хватит денег для купцов, и сказал: "Купцы-то знают лишь меня одного! Эта женщина просто плутовка: она ввела меня в обман своей прелестью и красотой и, увидав, что я еще молод, посмеялась надо мной, а я не спросил, где она живет". И я все время беспокоился, и ее отсутствие длилось больше месяца, и купцы требовали с меня и прижимали меня, и я пустил свои земли на продажу и внутренне решил погубить себя.
И однажды я сидел, размышляя, и не успел очнуться, как вижу — она сходит с мула у ворот рынка и входит ко мне. И при виде ее мои заботы рассеялись, и я забыл, что со мной было, а она начала беседовать со мной, ведя прекрасные речи, и сказала: "Приведи менялу и отвесь деньги", — и отдала мне с излишком плату за то, что взяла. А затем она пустилась со мной в разговоры, и я чуть не умер от счастья и радости.
И
И я вернулся и сел и сказал ей: "Будь милостива к твоему рабу и уступи ему в том, о чем он тебя попросит!" — и я высказал ей то, что было у меня на душе. И она ответила на мои слова согласием и сказала евнуху: "Ты принесешь ему мое послание"; а мне она сказала: "Сделай так, как скажет тебе евнух". Затем она поднялась и ушла, а я вручил купцам их деньги, и им досталась прибыль, а мне на долю пришлось сожаление о том, что сведения о ней прервались; и я не спал всю ночь. Но прошло лишь немало дней, и ко мне пришел евнух, и я оказал ему уважение и спросил его о ней; и он отвечал: "Она больна". — "Разъясни мне ее обстоятельства", — попросил я евнуха; и он сказал: "Эту девушку воспитала Ситт-Зубейда, жена халифа Харуна ар-Рашида, — она из ее невольниц. Она попросила у своей госпожи разрешения выходить и входить и достигла того, что стала управительницей; а затем она рассказала Ситт про себя и попросила выдать ее за тебя замуж, но Ситт сказала: "Я не сделаю этого, пока не увижу этого юношу; если он на тебя похож, я выдам тебя за него замуж". А сейчас мы хотим отвезти тебя во дворец, и если ты попадешь во дворец, то добьешься брака с нею; если же твое дело раскроется — тебе снесут голову. Что ты на это скажешь?" — "Пойду с тобой, — ответил я. — и вытерплю то, что ты мне рассказал".
И тогда евнух сказал мне: "Когда наступит вечер, пойди в мечеть, помолись и переночуй там; это та мечеть, которую выстроила Ситт-Зубейда на реке Тигр". — "С любовью и охотой", — ответил я. И когда наступил вечер, я пошел в мечеть, помолился там и провел ночь, а ко времени утренней зари вдруг явились два евнуха в челноке, и с ними были пустые сундуки. Они внесли их в мечеть, и один из них удалился, а один остался; и я всмотрелся в него и вдруг вижу: это тот, что был посредником между мною и ею. И через некоторое время к нам пришла та девушка — моя подруга; и когда она явилась, я встал и обнял ее, а она поцеловала меня и заплакала, и мы немного поговорили. А потом она взяла меня и положила в сундук и заперла его, и затем подошла к евнуху, с которым было много вещей, и стала брать их и складывать в другие сундуки и запирала их один за одним, пока не сложила всего. И сундуки положили в челнок и поехали, направляясь к дворцу Ситт-Зубейды. И меня взяло раздумье, и я сказал про себя: "Я погиб из-за своей страсти! Достигну я желаемого или нет?"
И я стал плакать, находясь в сундуке, и взывать к Аллаху, чтобы он выручил меня из беды, а они все ехали, пока не оказались с сундуками у дверей покоев халифа, и сундук, в котором я был, понесли в числе других. И моя подруга прошла мимо нескольких евнухов, приставленных наблюдать над гаремом, и слуг и дошла до одного старого евнуха; и тот пробудился ото сна и закричал на девушку и спросил ее: "Что это такое в этих сундуках?" — "Они полны вещей для Ситт-Зубейды", — ответила она. И евнух сказал: "Открой их один за одним, чтобы мне взглянуть, что лежит в них!" Но девушка возразила: "Зачем открывать их?" И тогда евнух закричал: "Не тяни, эти сундуки необходимо открыть!" — и поднялся и сразу же начал открывать сундук, в котором был я. И меня понесли к евнуху, и тогда мой разум исчез, и я облился от страха, и моя вода полилась из сундука; и девушка сказала евнуху: "О начальник, ты погубил и меня и себя и испортил вещи, стоящие десять тысяч динаров! В этом сундуке разноцветные платья и четыре манна [65] воды Земзема [66] , и сейчас вода потекла на одежды, которые в сундуке, и теперь в них полиняет краска". — "Бери твои сундуки и уходи, — сказал евнух, и слуги подняли мой сундук и поспешили уйти, а другие сундуки понесли вслед за моим. И когда они шли, до моих ушей вдруг донесся голос, восклицавший: "Горе, горе! Халиф, халиф!" И, услышав это, я умер живьем и произнес слова, говорящий которые не смутится: "Нет мощи и силы, кроме как у Аллаха, высокого, великого! Вот беда, которую я сам себе устроил!" И я услышал, как халиф спросил невольницу, мою подругу: "Горе тебе, что у тебя в этих сундуках?" И она отвечала: "У меня в сундуках платья Ситт-Зубейды". А халиф сказал: "Открой их мне!" И, услышав это, я умер окончательно и подумал: "Клянусь Аллахом, этот день — последний в моей земной жизни! Если я останусь цел, то женюсь на ней и никаких разговоров, а если мое дело раскроется, мне отрубят голову! О!" И я стал говорить: "Свидетельствую, нет бога, кроме Аллаха, и Мухаммед — посланник Аллаха…"
65
Манн — мера емкости, приблизительно равная одному литру.
66
Земзем — колодец в Мекке, воду которого правоверные мусульмане считают целебной.