Книжная жизнь Нины Хилл

Ваксман Эбби

К сожалению, арендная плата взлетела до небес, а выручка от продаж за ней не поспевала, поэтому у Лиз появилась привычка прятаться, когда он заходил. Она более-менее справлялась с выплатами: просто пользовалась возможностью, предоставленной ей временем и пространством. Еще она за глаза звала беднягу Мефистофелем, что было не очень вежливо.

– Простите, мистер Меффо, она только что отошла, – Нина надеялась, что грохот падающих книг послужил достаточным предупреждением. Однажды Лиз была занята с покупателем и не смогла вовремя спрятаться, поэтому ей пришлось заплатить ренту

вовремя.

Мистер Меффо вздохнул. Он был неплохим человеком, просто хорошим бизнесменом.

– Не могли бы вы попросить, чтобы она мне позвонила? Вы опаздываете с оплатой.

Нина кивнула и улыбнулась, радуясь, что одета как профессионал. Лиз говорила, что они должны выглядеть успешно, а то мистеру Меффо, чего доброго, придет в голову расторгнуть договор.

– Уверена, она помнит, мистер Меффо. Последнее время мы так заняты с посетителями.

Он оглядел пустой магазин.

– Неужели?

– О да, перед вашим приходом здесь была такая толкучка.

– Серьезно? – удивился он, с сомнением посмотрел на Нину и вздохнул: – Что ж, тогда передайте Лиз, что я поспрашивал и нашел людей, заинтересованных в покупке вашего помещения, и эта сделка кажется весьма привлекательной. Быть арендодателем не так весело, как кажется.

Нина ничего не ответила, поскольку никогда и не считала, что быть арендодателем весело.

Он ушел, а Нина ждала еще десять-двадцать минут, пока Лиз не выглянула наконец из кабинета.

– Ушел?

Нина кивнула:

– Ты должна оплатить аренду.

– Я не могу, – ответила Лиз.

– Ты должна, – настаивала Нина.

– Я не могу, – повторила Лиз.

Тогда Нина воскликнула голосом Дадли Справедливого:

– Я оплачу аренду!

– О мой герой! – вздохнула Лиз, и они вернулись к работе.

* * *

Некоторое время спустя Нина наконец позвонила матери. Ей приходилось внимательно следить за временем, чтобы улучить тот момент, когда мама возьмет трубку, что бывало редко. Кэндис Хилл выросла в австралийской глуши 1980-х, когда, по слухам, женщины сияли, мужчины разбойничали и ни у кого из них не было мобильников. И теперь она, ничуть не колеблясь, отключала свой.

– Я не хочу, чтобы меня было слишком просто найти, дорогая, – говорила она, как будто того, что она находится за тридевять земель, было недостаточно.

Нина решила, что в семь утра по китайскому времени у нее должно получиться, поэтому зашла в кабинет магазина незадолго до наступления четырех, когда старшеклассники придут листать комиксы и переглядываться друг с другом через полки. Гудки тянулись, и Нина уже готова была оставить саркастическое сообщение, когда мама взяла трубку.

Конечно, благодаря современным технологиям ее голос звучал так, словно она находилась через дорогу.

– Доброе утро, солнце! – прокричала Кэндис, как часто делала. – Все хорошо?

– Ну, можно и так сказать, – ответила Нина.

– Что я могу для тебя сделать, любовь моя? Мне через час нужно быть на работе. Выкладывай, – сделала она заказ по-китайски, выполняя, как обычно, несколько задач одновременно.

– Уильям Рейнольдс умер.

Повисла пауза, потом послышался

мамин выдох. Но она все же попыталась сделать вид, будто не понимает, о чем речь.

– Прости, кто?

– Мой отец, Уильям Рейнольдс.

Кэндис слышала, что Нина в ярости, но ее это не смутило – такой уж она родилась.

– Ах, этот Уильям Рейнольдс! Да… Я надеялась, ты никогда о нем не узнаешь.

Вот за это Нина и любила мать. Та лгала и выдумывала напропалую, но, когда ее уличали, просто признавала поражение и двигалась дальше. Казалось, ей не свойственны ни стыд, ни сожаление.

Но какие бы достоинства ни были ей присущи, Нину это не смягчило:

– Вот я и не знала, так, может, просветишь? Почему, ради всего святого, ты не сказала, что у меня есть отец? Ты ведь знала, что я гадала, кто он. Почему решила, что это хорошая идея – не давать нам видеться? У меня есть сестры с братом!

– Правда? Как мило.

Голос Нины поднялся на октаву.

– Мам, в одном городе со мной живет с десяток родственников! Представь, сколько дней рождений и других детских праздников я пропустила!

Мама засмеялась:

– Тебе не нужны были товарищи по играм, ты прекрасно обходилась без них. Ценность других людей преувеличена.

– В целом я согласна, мам, но мне бы хотелось, чтобы у меня был выбор, – Нина заметила, что вторая рука сжалась в кулак, и потянулась за карандашом. Стала крутить его между пальцев – нервная привычка, которую она превратила в фокус, который можно показывать на вечеринках. Если только прийти на такую вечеринку, где вращение карандаша может произвести впечатление.

Мама помолчала, потом сказала оправдывающимся тоном:

– Нина, из него вышел бы плохой отец. Он был игроком с завышенной самооценкой, и у него была жена.

– Жена – это не черта характера, мам. А почему ты переспала с женатым мужчиной? Что за ерунда? А как же женская солидарность, на первом месте – бабы, на втором – мужики?

– Нина Ли Хилл, ты что, только что назвала меня бабой?

Нина расхохоталась и отшвырнула карандаш. В разговоре с мамой все казалось проще. Отчасти из-за ее австралийского акцента и отношения к жизни в духе «хватит закатывать истерику», отчасти из-за характера. Кэндис Хилл не переносила драм и всяческих страстей. Из-за этого она казалась поверхностной и начинала раздражать, если вы хотели поговорить с ней эмоционально. Например, как Нина, о том, что вся ваша жизнь, как оказалось, была ложью, но в то же время это помогало посмотреть на вещи со стороны.

– Нет, мам, я не называла тебя бабой, но можешь хоть на секунду представить, каково мне?

Кэндис щелкнула языком.

– Нина, все это случилось почти тридцать лет назад. Твой отец был очень красив, мы встретились на какой-то съемке – я даже не помню, на какой – и провели все выходные в моей квартире, а потом я обнаружила, что у него есть жена, которая, если я правильно помню, на тот момент ждала ребенка, поэтому я прогнала его и забыла о нем. Два месяца спустя я узнала, что беременна, и решила оставить тебя. Он ко всему этому не имел никакого отношения, если не считать сорокавосьмичасовых упражнений вначале.