Книжник. Сладкая месть
Шрифт:
– Что это такое? – пристраивая рядом с канистрой блюдце и пузатые рюмки, поинтересовался Сергей.
– Коньячный спирт, естественно. Типа – любимый напиток небесных Богов и старых литературных крыс. Один давний приятель снабжает. Причём, регулярно и на протяжение уже двадцати лет. Подожди, сейчас разолью по емкостям…. Ну, за что пьём?
– За скорый приход тёплой и ласковой весны. Надоели уже эти снега и морозы. Хуже горькой редьки…
– Правильно. За долгожданную весну!
– За – весну!
Поставив пустую рюмку на столешницу, Хрусталёв спросил:
– Как мои тексты?
– Крепкие и качественные, – одобрил Виталий. – Очень бодрая литература. Готов взять все. Вот, только, править их надо. Причём, все – по одному и тому же поводу.
– По какому конкретно?
– По рыбацкому, естественно.
– Что ты, старый и вредный очкарик, имеешь в виду? – насторожился Сергей. – Говори, брат, начистоту.
– То и имею, – вздохнув, Сидоров принялся бестолково перебирать стопки бумажных листов, беспорядочно разложенные по столу. – Сейчас, сейчас…. Вот, кажется, нашёл. Зачитываю, для пущей доходчивости, кусок главы из твоего третьего текста. Слушай.
– Зачитывай. А я пока рюмашки наполню…
Утром следующего дня Егор отправился на рыбалку. Свежая рыбка, она для разнообразия пищевого рациона – дело наипервейшее. И крепкая ушица хороша и полезна для молодого человеческого организма, да и просто жареные карасики – милое дело…
Он был достаточно опытным рыболовом. То бишь, лавливал рыбу в водоёмах многих странах мира, на разных континентах – и в морях, и в озёрах, и в речках…. Но о такой необычной рыбалке, которая была здесь, на Чёрном озере, ему даже слышать не доводилось. Только совсем недавно прочёл о ней в знаменитых «Инструкциях» профессора Петрова…
После уже традиционного утреннего построения списочного состава, все славяне разошлись по рабочим объектам.
Пётр Нестеренко бодро зашагал по направлению к речке Бобровой – ставить хитрые капканы на жирных осенних бобров. Генка и Сеня отправились на лесозаготовки, да и лыка свежего – на новые лапти – нужно было надрать. А девчонки собрались идти на местные болота, за уже окончательно-поспевшей клюквой. Только на грибоварне-коптильне оставалась дежурить Галина Быстрова, она должна была и грибной суп с чечевицей приготовить на обед.
Егору и славянской «клюквенной команде» на первом этапе пути было по дороге.
– Командир, иди, пожалуйста, первым! – чуть смущаясь, попросила Юлька Федонина. – Мы к этим болотам ещё ни разу не ходили, всё занимались боровыми грибами. А Петька Нестеренко вчера вечером рассказывал, что на болотах около Чёрного озера развелось-расплодилось очень много ядовитых змей. Даже ему, отчаянному, боязно там промышлять. Вон, сегодня за речными бобрами подался. Чего, уж, говорить про нас, слабых и трусливых женщинах? Страшно очень…
Он шёл первым – с длинной и крепкой палкой, зажатой в кулаке правой руки. И через каждые полторы-две минуты отбрасывал далеко – в разные стороны – крупных и мелких змей.
– Сколько же их тут! – без устали удивлялся Егор. – И странные все какие-то. Непривычные. Словно бы – неправильные…
Змеи, действительно, были необычными: формой сильных тел напоминали обыкновенных чёрных лесных гадюк, но – при этом – отливали
«Что за напасть такая объявилась?» – естественно, про себя, чтобы не пугать – лишний раз – шедших за ним трепетных барышень, недоумевал Егор. – «В местной природной среде – после недавних взрывов на секретном химическом объекте «К-145» – начались серьёзные мутации? Сперва неожиданно появились красные южно-американские койоты – во главе с сумасшедшим Савелием. Теперь, вот, обнаружились совершенно непонятные змеи…. Что это такое, а? Последствия реальной техногенной катастрофы? Или? А, почему, собственно, и нет? Вполне возможно, что и навороченная бутафория коварных шутников, пока неизвестных нам…».
Успокаивающе помахав спутницам рукой, Егор ловко взобрался на высокий красно-белый гранитный валун, располагавшийся метрах в пятидесяти-шестидесяти от еле видимой тропы, и принялся с помощью бинокля внимательно обозревать окрестности.
– Интересно, очень интересно, – монотонно бормотал он. – Интересно, право слово…
Обратно на тропу Егор вернулся только через двенадцать-пятнадцать минут.
– Ты что, милый, уснул там? – набросилась на него с упрёками нетерпеливая Сашенька. – Мы тут – как последние дуры – стоим на одном месте. Вокруг – сотнями и тысячами – ползают страхолюдные ядовитые гады…. А ему хоть бы что! Задумался, видите ли, размечтался…. Законченный и самовлюблённый эгоист! Вот, кто ты такой!
Юлька и Вера только смущённо хихикали, скрывая ехидные и насмешливые улыбки за широкими рукавами славянских кожухов.
Наконец, Егору удалось прервать этот, как казалось, нескончаемый поток обидных слов и цветастых эпитетов.
– Дорогие мои барышни! – громко объявил он. – Разрешите доложить об итогах моей рекогносцировки на местности? Благодарю за оказанное высокое доверие…. Так, вот. Всё болото, расположенное вокруг южного берега Чёрного озера, условно разбито на разноразмерные сектора двух видов. Одни сектора узкие, ярко-зелёного цвета. Другие же достаточно широкие – с хорошо заметной желтизной. Понимаете меня? Не очень? Ну, как же! Всё очень просто…. Где пышный мох слегка пожелтел, там под ним находится относительно-тёплая земля. Вот, болото и подсохло. А змеи, как известно всем образованным людям, – насмешливо посмотрел на жену, – существа холоднокровные. Поэтому все они и выползли на жёлтоватые сектора. Типа – немного погреться впрок. То есть, перед наступлением зимних стуж и холодов…
– А, дальше что? – слегка виноватым голосом поинтересовалась Сашенция.
– Дальше – следуйте за мной! – непреклонно велел Егор и быстро зашагал направо, параллельно берегу Чёрного озера, уже привычно отбрасывая палкой со своего пути странных и неправильных змей…
Примерно через двести пятьдесят метров они вышли на ярко-зелёный, очень симпатичный и какой-то «весёлый» мох. Змей в этом месте не наблюдалось вовсе, зато клюквы было – видимо невидимо: крупная, ярко-рубиновая, без малейших намёков на всем известный «белый бочок».