Княгиня Ольга. Пламенеющий миф
Шрифт:
Каковы же будут выводы? Первым «великим и светлым князем Руси» был Олег Вещий. Ольга была какой-то его родственницей, и ее выдали замуж за Игоря, представителя другой, соперничающей\союзной династии. Имелись ли у Олега на момент смерти живые наследники мужского пола – неизвестно. Вероятно, там шла какая-то борьба, о которой мы не знаем, но ни Хлгу, ни Олег Моравский (или их реальные прототипы) этой борьбы не выдержали. И это было хорошо: вокняжение вместо Ольги кого-то из ее родичей по линии Вещего вновь разорвало бы объединенную Русскую державу на северную и южную. Объединительные тенденции возобладали, дав Ольге (при поддержке мужа) возможность одолеть соперников-мужчин, а Святослав, ее сын от Игоря, получил наследство уже обеих династий.
В Святославе соединились обе владельческие линии, и на этом борьба «Игоревичей» и «Олеговичей», вероятно, прекратилась.
Проигравшие «племянники» русской историей уже спустя сто лет были прочно забыты. А без них и две уцелевшие фигуры, Олег Вещий и Ольга, оказались оторваны и друг от друга, и от общего рода. Каждый стал как бы сиротой, случайным человеком на троне, регентом при отроках-Рюриковичах, единственных законных владыках земли Русской. Ну а тут и до «девушки с перевоза» уже было недалеко…
За нею следовали ее родственницы-княгини…
Законно задать вопрос: а располагает ли историк какими-нибудь доказательствами того, что у Ольги имелся знатный род – и вообще какой-нибудь род?
По летописям Ольга – фактически сирота, очень одинокая женщина. Из людей, связанных с нею семейными узами, есть только муж (рано потерянный) и сын Святослав. О ее родителях никаких упоминаний больше нет: может, они просто остались в Пскове, но позднее возникли мнения о ее раннем сиротстве (опять же, скорее всего, из-за отсутствия сведений). Невестки (жены Святослава) неизвестны – ни кто они были, ни сколько их. Есть еще трое внуков.
Писатели (как современные продолжатели Мифа) если и упоминают неких родственников Ольги, то всегда в отрицательном ключе.
«После смерти Ярины княгиня Ольга некоторое время держала ключи у себя. Доверять их кому-либо из своих родичей не хотела: завидущие они все, жадные, только и думают о том, как бы что присвоить». (Семен Скляренко, «Святослав»)
«Жадные родственники», не названные по именам, упоминаются и в романах других авторов. Как будто Ольге и родственников нормальных нельзя иметь! А ведь на той же странице Скляренко пишет:
«Деды и прадеды ее, сидевшие на Киевском столе – а княгиня Ольга по закону считала себя их преемницей, – не сразу накопили это добро…»
Немного расплывчатое утверждение – «по закону считала себя». Так «была по закону» или «считала себя»? Оказалось, что все-таки второе – через много страниц автор приводит сокращенный пересказ истории о встрече на перевозе через Великую: все-таки у него девушка по имени Волга (так!) была сиротой, собиралась в лесу грибы и встретила молодого красивого князя. Тогда непонятно, откуда у нее деды и прадеды на киевском столе. Предков мужа она не могла иметь в виду: Игорь был в Киеве представителем первого, много – второго поколения Рюриковичей, его деды и прадеды здесь не жили. Видимо, двойственность образа повлияла и на Скляренко: он пытался сделать героиню и простой девушкой, и законной наследницей древних князей одновременно. Но были бы эти жадные родственники ее или мужа, выходит, они тоже принадлежат к этому правящему роду. Тем не менее Ольга показана «сиротой» и в политическом, и в бытовом смысле. Ее ежедневный круг общения (они вместе завтракают) по Скляренко составляют двое сыновей, «седоусый воевода Свенельд» и несколько безымянных стариков в черных одеждах – видимо, бояре. И священник Григорий в качестве личного психотерапевта: ему она жалуется, как страшно жить. У других авторов не лучше: Свенельд, Асмуд, Претич… да «отрок с уздечкой»… да и все.
Если верить летописному сказанию, то в середине Х века на всем пространстве от Балтийского до Черного моря существовало всего двое представителей высшей власти – Ольга и Святослав. Еще имелись трое сыновей Святослава, но при жизни Ольги они были малыми детьми; только с ним одним, взрослым человеком, Ольга могла с известного времени (примерно с конца 50-х годов) разделить труды и ответственность. И это при полном, практически, отсутствии какого-либо гос. аппарата! Тогда неудивительно, если жизнь сделала бы ее железной леди с ледяными глазами…
Но если привлечь другие источники, по той или иной причине
Мы уже упоминали о «русской» знати, сидевшей в ключевых точках торговых путей и заключавшей, вероятно, между собой династические союзы. Союзы эти нужны были для решения самых прагматических задач: благодаря единству интересов, путем заключения родства обеспечить мирное и бесперебойное функционирование международных торговых путей. А размах этих путей в раннем средневековье поражает: на востоке они начинались в Китае, а на западе заканчивались в Кордовском халифате, то есть охватывали весь Евразийский континент [29] . С севера на юг они простирались от Скандинавии до Африки. На территории Древней Руси, вдоль почти всего течения Днепра, эти пути неоднократно перекрещивались, поэтому для людей, умеющих и способных извлекать выгоды из стратегического положения, территории вдоль Волхова и Днепра представляли золотую жилу. Не считая доступа к собственным ресурсам этих земель, имеющих высокую цену на международных рынках: «меха, мед, воск и челядь».
29
Назаренко АВ, «Древняя Русь на международных путях».
Каковы доказательства, что эта «корпорация» действительно существовала? Во-первых, археология. В десятках пунктов, расположенных вдоль торговых путей, найдены богатые следы схожей культуры с отчетливым скандинавским присутствием. На севере это Старая Ладога и Рюриково городище, Псков (и поселение Горожане), далее Гнездово – на верхнем Днепре, уже за волоками, Чернигов, Шестовицы, Киев. В Белоруссии – Полоцк (с известного времени), Витебск и поселение Кордон, носящее отчетливые следы пребывания скандинавской военно-торговой прослойки. Поселения Кордон (в Белоруссии) и Горожане (в Псковской области) найдены буквально несколько лет назад, и к ним нельзя привязать сведения ни о каких упомянутых в летописях древних городах. Причем в Рюриковом городище сидел некий «король Северной Руси» – об этом говорит внушительный масштаб укреплений IX века, множество найденных там предметов роскоши, показывающих богатство и высокий статус обитателей. В Х веке там даже делали тончайшую золотую ленту, нужную для золотного шитья роскошных одежд. У археологов эта культурная близость называется «скандинавская вуаль», и облик этих «придорожных» поселений резко отличается от памятников простого славянского населения. Зато между черепами из погребений Пскова (о которых мы уже говорили) и Шестовиц (под Черниговом) учеными отмечено несомненное сходство типа!
Кое-что нам дают и письменные памятники. Еще в Олеговом договоре с греками 911 года, откуда пошла знаменитая фраза «мы от рода русского», перечислены 15 имен послов – «от Олега, великого князя русского, и от всех, кто под рукою его, – светлых и великих князей, и его великих бояр». Вероятно, эти светлые бояре и другие князья и были вождями перечисленных «варяжских гнезд», находящихся в союзе с Олегом (или в подчинении ему). Ведь именно этим людям, контролирующим торговые пути, нужны были торговые договора с греками. Пять лиц из этого списка – Карл, Фарлоф, Велмуд, Рулав и Стемид – были посланы в Царьград еще во время предварительных переговоров; возможно, они были для Олега «мужами своими», то есть его людьми, членами его дружины. А остальные десять, получается, представляли князей и светлых бояр, подчиненных или союзных Олегу. Все логично: сначала он при помощи этих князей сколотил войско, с которым можно было диктовать грекам свою волю, а потом от них же поехали послы – пожинать плоды победы и заключать выгодный торговый договор. Но эти люди по именам не названы, и в глазах потомков могучая фигура Олега заслонила не только их личности, но даже сам факт их существования. А ведь не исключено, что среди них находился отец\дед\дядя либо другой глава семьи нашей, тогда еще не родившейся, героини – Ольги.
Перейдем непосредственно к ее эпохе и к следующему документу – Игореву договору с теми же греками 944 года. В нем упомянуты уже 23 персоны, отправившие послов, и они перечислены по именам! Итак, «общие послы»:
Вуефаст от Святослава, сына Игоря
Искусеви от княгини Ольги
Слуды от Игоря, племянника Игорева
Улеб от Володислава
Каницар от Предславы
Шихберн от Сфандры, жены Улеба
Прастен от Турода
Либиар от Фаста
Грим от Сфирьки