Княгиня
Шрифт:
– Марья, – ткнула в себя.
– Яко има твое? – я вспомнила его слова, благо на языки у меня память хорошая.
Это я мечнику, ткнув в него пальцем.
Улыбка появилась у него на лице, и он вновь стал гладить меня по голове.
– Есмь Волибор, – проговорил, а сам смотрит на меня.
– Волибор, добро, – проговорила и улыбнулась.
– Добро, красна девица, Марьюшка, – и он улыбнулся.
Ну, всё вроде бы контакт налажен.
В этот миг раздаётся громкий голос, и я смотрю в сторону, откуда он звучит. Вновь вижу, впереди мощном вороном коне, возвышается силуэт
– Напередъ итим пжть. 32
Голос был настолько мощный и грозный, пропитанный ощущением власти. Мне совсем не хотелось пересечься с обладателем этого голоса. Поежившись не от холода, а скорее от страха, я вновь уселась в сани.
Остаток дня и пути, прошли спокойно. В сумерках мы въехали во двор, часть конных воинов, отправились дальше, надеюсь и князь с ними. Опасалась, что ему донесут, что я с половцами разговаривала, и кто его знает, как он отреагирует.
32
. Напередъ итим пжть – Вперед, идём в путь.
Во дворе осмотрелась и узнала то место, откуда нас и забрали половцы. Нас вновь отправили в теплый сарай и недолго думая, мы с Ефросиньей, прижавшись друг другу уснули.
Проснулись поутру, Ефросинья выглянула из сарая и где-то раздобыла нам лепёшку и воды. Мы поели, и тут в сарай зашел незнакомый мужик и произнёс:
– Cбирати приъхати житъ княженецкий двор. 33
В общих чертах поняла, нас отправляют на княжеский двор. Ефросинья смотрю, взбодрилась, ей эти слова понравились, а я опасалась, не доброе было у меня предчувствие. Но деваться некуда, сели в сани и поехали.
33
Cбирати приъхати житъ княженецкий двор – Собирайтесь, поехали жить на княжеский двор
Добирались почти до обеда, думаю часа четыре.
Когда подъехали, я была удивлена, издали был виден дом из белого камня этажа три, или два, не понятно, как считать нижний цокольный. Церковь рядом, проходом со второго этажа объединена с княжеским домом, колокольня при церкви высокая. Все постройки были каменные, из неровного камня, белого или серого.
Ворота большие, по краям башни, внутри двора с десяток разных построек. Это всё, что я успела увидеть в момент приезда. Мужик, сразу завел нас в один из небольших домов. Как я поняла, это был дом для прислуги, кухонных работников и людей, работающих на княжеском дворе. Приняли нас не плохо, люди были простые, не заносчивые. Ефросинья всем говорила, что я её сестра и, что я "младоуменъа суще".
Нас накормили, и даже одежду дали. А вечером ещё и в баню отвели, натоплена она была крепко, дыма только в бане было много, не привычно мыться в сумраке свечи. Фрося странно на меня смотрела,
Спали в отведённой нам малюсенькой комнате, где на полу был деревянный настил, возвышавшийся над полом, сантиметров на двадцать. На нем матрас, на матрасе войлок мягкий и сверху простынь.
Спала я после бани крепко, снился пугающий меня силуэт мужчины на коне, стоящий посреди перрона на станции метро Павелецкая. Проснулась с ощущением ужаса, так больше и не заснула.
Целый день мы бездельничали, нас не трогали. Мы знакомились с жителями этого дома, это был повар, толстая Агафья и две её помощницы Аграфена и Анисья. Ещё в мы познакомились с двумя девушками, прибирающимися в доме князя Глафирой и Устиной. Пообедать к нам заходили кузнец и конюхи, люди из охраны двора и княжеский покоев.
Я наверно выглядела для них непривычно, волосы у меня хоть и были заплетены Ефросиньей мне в косу, но были короткие, до пояса сильно не дотягивали. У местных девушек минимум до попы доходили. Поэтому на меня смотрели, как-то странновато. Молодой конюх Ефим, аж ложку мимо рта пронёс, отчего получил подзатыльник от Анисьи.
Нам объяснили, что по двору за зря не ходить, на глаза князю не попадаться, встретив князя кланяться ему до земли, надо, кстати, посмотреть, как они это делают, потренироваться, так сказать.
Когда все разошлись после обеда, я со скуки вновь загрустила, сестра названая ушла куда-то на кухню с поварихами, я не знала, куда себя девать. Подумала, может сходить на конюшню, лошадей посмотреть, а лучше и покататься бы на них.
Ещё три года назад, в своем городе я ходила в конный клуб и училась верховой езде, отдала этому четыре года. Я делала успехи и участвовала в областных соревнованиях, брала призы. Но уехав в Москву, я выбрала учёбу, считая, что это мне больше нужно в жизни.
Выглянула в дверь на дворе никого, и потому потихоньку побежала к зданию, которое я опознала, как конюшню. Добежала благополучно, заглянула и никого не увидела. Тихонько открыла ворота в конюшню и вошла. Лошади были в стойлах, осматриваясь, я дошла до высокого и мощного вороного коня. Засмотрелась на красавца и не заметила, как подошел конюх.
– Любо? – раздалось за спиной.
Резко и испуганно обернувшись, увидела конюха Ефима, хорошо хоть этот молодой, а не бородатые хмурые мужики.
– Любо, красный, – кажется, я делаю успехи в языке.
– Княженецкий, – добавил Ефим.
– Ефим, мога? – ткнул пальцем в проход конюшни, хотелось ещё посмотреть лошадей.
– Мога, – он повел меня дальше, показывая лошадей и говоря их клички.
Мне понравилась одна кобыла, светло-серая в яблоко, имя её было Надея, я ещё не знала, что это значит. А когда узнала потом, поняла, что это знак судьбы. В этот момент, в конюшню с противоположного входа, вошла группа вооруженных мужчин, они были в кольчугах и шлемах, на поясе в ножнах мечи. Они громко разговаривали, увидев меня, направились в нашу сторону, что-то выкрикивая.