Князь-гладиатор
Шрифт:
Девушка сдалась раньше, и Таурохтар, даже с закрытыми ушами слышал, как она слезно умоляет сделать передышку. Дать ей поспать, хотя бы пару часов. Князь в итоге не выдержал, встал и подошел к решетке.
— Конан, имей совесть, ты ее совсем замучил! — не сумев сдержать злость, бросил он.
— А зачем мне совесть, когда живая девка рядом? — спокойно-мягким голосом парировал Конан, а потом, неожиданно схватил рабыню сзади за шею, подволок ее к решетке и вжал в нее.
— Так-то я не жадный, могу поделиться. Любуйся!
И демонстративно овладел ею, с издевкой смотря Таурохтару прямо в глаза.
Полнейшее бессилие. Вопиющая ситуация, которой князь
— Кстати, а ты что все время берешь пожрать? Может, тебе надо мальчика? Так намекни Зубру, уверен, он организует! — донеслось сквозь толщу синтетического наполнителя.
Таурохтар старался дышать как можно равномернее, чтобы успокоиться. Казалось, ему осталось уже немного, чтобы самому съехать с катушек и начать бросаться на решетку как тот несчастный. Но на Валиноре беззащитная мать, и он дал королю слово. Где же только найти силы, чтобы его сдержать. Князь старался извлечь из своей памяти хоть какой-то ориентир, за который можно было бы зацепиться. Устоять, чтобы его не снесло штормом. Однако ничего не находил. Густой, беспросветный мрак перекрывал все.
И вдруг посреди этой воронки сосущего отчаяния возникло милое женское лицо. Строгий взгляд, аккуратный пучок на затылке. Мысли Таурохтара споткнулись, а сам он очень удивился. Почему князь вдруг вспомнил о ней? Милена Олеговна…
Глава 7
Милена не любила субботы, тем более что выходных дней у нее не было. Нет, время посмотреть галокино, почитать книгу или послушать музыку находилось, но только в любой момент надо было быть готовой вскочить и бежать, куда скажут. Лечить и не задавать вопросов. С последним оказалось вообще сложно, так как бойкий от природы характер, так и норовил прорваться наружу. Все время приходилось себе напоминать, что ее жизнь висит буквально на волоске. Она же не идиотка и понимала, что раб с изодранной плетьми кожей не мог так «повредиться» на тренировке. Но делала, конечно, вид, что верит.
Обрабатывала раны, колола обезболивающее и регенералку. Действие последней до сих пор оставалось слабо изучено, и даже армейским ее чаще трех раз в год не кололи. Тут же выбирать не приходилось. Если хозяин велел — выполняла. Да и знала, что редкие рабы живут долго, так что побочки могу и не успеть наступить. Милене на станции уже неоднократно случалось просто диагностировать смерть.
После такого хотелось выть белугой или обколоться успокоительным, но Милена приучила себя представлять, что все вокруг —съемка галокино. Это и не трупы вовсе, а притворившиеся статисты. С таким обманом ее психика ситуацию хоть как-то принимала. А еще Милена не теряла надежды однажды сбежать. Хозяин иногда брал ее на межпланетные бои, и вот там, когда подвернётся случай… Или вдруг забытую богами пиратскую базу — найдет-таки космофлот. Не может же и дальше пропажа такого количества людей и кораблей оставаться незамеченной?
Дольше всех остальных, как правило, жили гладиаторы. Харом заботился об их здоровье, потому что каждый натренированный раб приносил ему большие деньги. Дольше всех — если их не сжирала депрессия, таких «бракованных» хозяин сразу отправлял на шахты, и если не убивал в бою более удачливый соперник.
По субботам же Милениной святой обязанностью стало сопровождать Харома на арену. Специально для этих выходов у нее имелся целый шкаф шикарных вечерних платьев. Драгоценности же из зубровских запасов хозяин надевал на девушку собственноручно,
С того раза, как она обследовала Таурохтара — специфичное имя сразу запало в память — прошло уже много времени. Эльф к ней больше не попадал, и это могло только радовать. Однако, собираясь в одну из суббот на арену, Милена неожиданно поймала себя на мысли, что крутится перед зеркалом, в третий раз перерисовывая стрелки, не просто так, а потому, что хочет кого-то впечатлить. И этот кто-то — абсолютно точно не Харом.
Тогда кого же? Эльфа?! Какая чушь! Да, Мрак обычно после боя бросал в их ложу взгляды, и она бы могла понять, если бы они были заискивающими и предназначались хозяину — такие она видеть привыкла. Но в глазах эльфа, как и в первый день, сквозило только презрение. Как можно впечатлить того, для кого ты словно грязь на дороге? А главное — зачем?! В женском желании нравиться часто преобладает что-то иррациональное, но почему именно ему?
Этим вопросом, собственно, Милена и задавалась, когда на арене объявили Мрака. Его черные длинные волосы были забраны двумя прядями от лица и завязаны на затылке. Девушка бы никогда раньше не подумала, что парень с такой прической может ей показаться мужественным. Эльф держал в правой руке меч, левая оставалась свободной. При этом он держался так… Что Милене захотелось, чтобы Таурохтар посмотрел в ее сторону, хоть на долю секунды. И он словно ощутил это. Повернул голову и глянул так, как будто бросал вызов. В груди что-то ухнуло, и сердце зачастило.
— А ничего, что твой гладиатор только с мечом, а у противника есть ещё и щит? — задала Милена Харому первый пришедший в голову вопрос, чтобы как-то скрыть замешательство.
— Это его выбор, — отмахнулся хозяин, не отрывая взгляда от арены.
Было видно, что поединок его сильно волнует, а это могло значить только одно:
— Какова ставка? — как бы между прочим поинтересовалась девушка.
— Полторашка.
Милена едва не подавилась. За такие деньги можно купить вполне перспективного гладиатора. Или… пять рабочих для шахты. Холодок пробежал по венам, и девушка едва сдержала порыв потереть предплечья. Она вмиг представила, что будет с Таурохтаром, если он сейчас проиграет.
Действие на арене тем временем разворачивалось. Соперник нападал, ловко орудуя коротким мечом и прикрываясь щитом. Мрак защищался и отступал. Правда, и не казалось, что такая защита ему обременительна. Он легко перехватывал удары на лезвие, но… как будто что-то выжидал или сознательно затягивал бой. Харом стал нервничать. Милена увидела, как его руки вцепились в перила ложи, а челюсть сжалась. И сама от напряжения закусила губу. Меньше всего хотелось увидеть, как этого ехидного эльфа притащат к ней, подранным на лоскутки.
Таурохтар продолжал отступать, по лицу Харома уже побежали розовые пятна, как вдруг… Все случилось так быстро, что Милена толком и не разобрала, что именно. Противник на секунду тряхнул головой, как будто ему что-то попало в глаза, а Мрак в мгновение ока сменил руки и сделал левой резкий выпад. У соперника предплечье обагрилось кровью. Трибуны вскричали, а пальцы Харома облегченно разжались. Место яростной гримасы сменила довольная улыбка:
— Он его ослепил бликом! Вот хитрец! Я знал, что на этом парне сколочу состояние!