Князь II
Шрифт:
— Как там моё тело, ты можешь следить за ним? — уточнил я. Не хотелось бы умереть за разговором с духом.
— Как появилась энергия, я сразу ускорил здесь время. В вашем мире прошло пока секунд тридцать.
— Это хорошо. Но мне всё же пора. Чем-то ещё я могу помочь?
— Вы и так спасли меня, — он с благодарностью поклонился.
— А Ульриха ты подлатаешь?
— Конечно. Ему бы пройти полный ритуал, было бы проще, но патриарх уже слишком стар для такого, и его тело не выдержит, — дух с осуждением покачал головой, — люди стали слабы и трусливы. Когда я осознал себя, всё было иначе. Да, не все выживали при ритуале, зато
— Ладно, не будем грустить о делах минувших, — я хлопнул его по плечу, — отправляй меня обратно. Будет возможность — загляну к тебе ещё.
Миг спустя я очутился снова в подвале. Чувствовал себя хорошо, посещение духа алтаря прошло практически бесследно, лишь лёгкая слабость разливалась по телу. Но это не такая уж и проблема, переживу. После Борея мне было гораздо хуже. Отступив на пару шагов, я обернулся к Ульриху.
— У вас получилось? — В его голосе звучали надежда и недоверие одновременно. Он посмотрел на алтарь, который слегка светился.
— Как видите, — самодовольно кивнул я, — у вас же есть амулет?
— Конечно, — он вытянул из ворота амулет.
— Ритуал не проходите, алтарь не трогайте. Берите энергию из амулета, — выдал я инструкции, — и на главном алтаре своего рода больше не пытайтесь зарядиться. Эта энергия вредит и вам, и вашему алтарю.
— Благодарю вас, — он вернул на своё лицо маску равнодушия, — пойдёмте, я подпишу бумаги, что вы выполнили свою часть нашей сделки, — после чего Ульрих уже более уверенным шагом направился на выход.
Я, усмехнувшись про себя, отправился вслед за ним. Патриарх, конечно, красавчик — даже в такой момент помнит о бумагах.
Закончив все свои дела с Гольштейном, я направился к гостинице Богданова. Мы ещё днём договорились о встрече. Туда же подъехал и Самохин.
Я быстро познакомил их друг с другом, и мы прошли в гостиницу с бокового входа. Здесь были отдельное крыльцо и собственная парковка на четыре машины.
Павел провёл нам небольшую экскурсию. Офис был коридорного типа. Из прихожей, в которой поместились лишь стол для секретаря да маленький диванчик, мы попали в коридор. За первой дверью была комната охраны с выключенными сейчас мониторами. За следующими пятью дверьми располагались простые комнатки, метров десять квадратных каждая, уже обставленные недорогой мебелью — два стола впритык друг к другу и шкаф. Выглядели они тесными. В конце коридора находился более просторный кабинет — метров двадцать. Тоже немного. Посреди кабинета стоял большой стол на шесть человек, вдоль стены расположилась пара шкафов.
— Секретарь не предусмотрен, но за соседней дверью служебная комната. Там холодильник, микроволновка. В общем, можно и чай сделать, и кофе, и перекусить, — развёл руками Павел.
— То, что нужно, — Александр довольно потёр руки, — обойдусь без секретаря. Люди должны работать, а не отвлекаться. Здесь идеальные условия, — он вернулся в коридор и снова заглянул в пару комнат, — всё, как в армии. Строго, функционально, и ничего лишнего!
— Рад, что вам понравилось, — Павел явно с облегчением выдохнул, — я думал сделать ремонт, снести перегородки и сделать два-три зала, но это время и деньги. К тому же, будет пыльно и шумно, а гостиница работает, — он подошёл к одной из дверей и открыл её, поднеся карточку к считывателю. Выйдя, мы оказались в небольшом широком коридоре. Пройдя немного, дошли до двойных дверей. Павел
— У вас будет прямой выход. Можно заказывать еду из ресторана при гостинице, также можете пользоваться нашей службой уборки.
Закончив с осмотром, мы поднялись в кабинет к Павлу. Устроившись за столом, я положил перед собой папку с бумагами от Гольштейна, которую таскал всё это время.
— Вы оба — члены моего рода, — начал я, строго глядя на мужчин. — Павел мой первый вассал, можно сказать, правая рука.
— Благодарю вас за оказанное доверие, — тот слегка поклонился.
— Александр Александрович тоже вступил в мой род и в данный момент организовывает службу безопасности, во главе которой и встанет, — до этого я их просто представил по именам, а сейчас настало время познакомиться по-настоящему.
— Я благодарен вам за эту возможность! — Самохин поднялся и поклонился мне, согнув верхнюю часть своего тела градусов на пятнадцать.
— Вы оба знаете обо мне достаточно много, — я посмотрел на них и, получив от каждого по кивку, продолжил:
— Надеюсь, вы сработаетесь. В этой папке — список семей, которые, по словам Гольштейна, могут вступить в наш род, — я особо выделил слово «наш», подразумевая этим, что они оба должны быть заинтересованы в результате, — почитайте, подумайте. Ульрих говорил, что стоит обратить особое внимание на первые три семьи.
— Это хорошее дело, — Александр слегка расслабился и, придвинув папку к себе, погрузился в документы.
— Оставляю это всё на вас, мне надо доделать домашние уроки, — с иронией произнёс я. На лицах мужчин заиграли улыбки, которые они безуспешно попытались скрыть, — да, да! И нечего смеяться. У нас преподаватели весьма строги, а за неуспеваемость меня могут отправить в кадетский корпус, куда я точно не собираюсь. Так что изучайте. В пятницу подъеду, пообщаемся.
— Хорошо, я буду, — со вздохом сообщил Павел. Всё-таки Екатеринодар — не его родной город, и ему придётся специально приезжать на встречу со мной.
— Понимаю, что вам неудобно, но мне важно ваше мнение. И вы, и Александр со многими знакомы в нашем регионе. Так что, простите, но пока у меня нет достойного человека на замену вам.
— Да я не против. Мне самому очень интересно заниматься подобным делом. Тем более, у меня квалифицированные сотрудники, которые отлично справляются и в моё отсутствие. Просто жены ворчат, что редко бываю дома, — на его лице появилась тёплая улыбка.
Мы коротко обсудили семьи, предложенные Гольштейном, и Самохин с Богдановым пообещали собрать необходимую информацию из своих источников. После чего я их покинул и отправился домой.
Глава 10
Глава 10
Следующий день проходил спокойно и не напряжно. Уроки сделаны, занятия интересные. Алисия демонстративно отсела от меня на обеде и всячески старалась показать, что она со мной больше не общается. Результатом этого стало то, что вокруг неё начали виться ребята из нашего и параллельного классов. Я с ухмылкой наблюдал, как они один за другим подходят к целительнице, одиноко сидящей за столом, и присаживаются, пытаясь разговорить. Но она всех отсылала. Только отходил один, как его место занимал другой. Как же тяжела доля целительницы! Самое приятное, что мне за этим было просто забавно наблюдать. Я не ощущал никакой ревности и ни капли не сожалел, что мы расстались.