Князь Святослав II
Шрифт:
В молчании, наступившем за столом, Ярослав по-немецки обратился к Вышеславе, чтобы она передала ему солонку.
Святослав хлопнул по столу ладонью:
– На русском молви иль не разумеешь. Ты сын русского князя!
Ярослав робко извинился.
Вышеслава осуждающе взглянула на отца, передавая Ярославу солонку.
– А ты чего зыркаешь на меня, как сова из дупла?
– Святослав гневно воззрился на дочь.
– Вижу, совсем взрослая стала, только все же поглядки свои умерь, ибо я тебе не ровня! Слышал, как ты по-немецки лопочешь, ничего не скажешь, складно, но только чтоб я этого карканья
Вышеслава молча кивнула.
Святослав как ни в чем не бывало опять заговорил с Одой, поведав ей про Глеба, вновь занявшего тмутараканский стол, и о предстоящей войне с полоцким князем.
– Я думала, что только германские графы и бароны меж собой грызутся, но, видать, русские князья от них не отстают, - съязвила Ода.
– Благо русским-то князьям есть что делить в отличие от немецких, - самодовольно заметил Святослав, - у коих окромя долгов и титулов ничего нет.
– У немецких князей очень красивые родовые замки, - смело вставила Вышеслава.
– Видал я те замки, - усмехнулся Святослав, - шаром в них покати, паутина по углам и ветер гуляет. Отчего и братья-то у тебя такие хлипкие, лада моя, что в сырости и на сквозняке росли. Как тебя-то в детстве не застудили да такую пригожую вырастили!
Святослав обнял жену за плечи и звонко чмокнул в румяную щеку.
Вышеслава и ее братья, глядя на это, заулыбались.
Оде была приятна эта грубоватая ласка мужа, хотя она и была смущена. Желая избавиться от смущения, Ода перевела разговор на недавние события в Англии, рассказав все, что слышала об этом от отца.
Святослав и старшие его сыновья с большим интересом выслушали повествование о том, как нормандский герцог Вильгельм Рыжебородый [92] с благословения папы римского высадился с войском на Английских островах.
– В битве при Гастингсе англо-саксы были разбиты нормандцами, погиб и их король Гарольд, - рассказывала Ода.
– Вильгельм Рыжебородый воспользовался тем, что Гарольд водрузил на себя корону без церковного благословения и предъявил свои притязания на английский трон. Нормандский герцог приходится внучатым племянником Эдуарду Исповеднику, умершему отцу Гарольда.
[92] Вильгельм Рыжебородый - нормандский герцог, который с благословения Папы Римского в 1066 г. двинулся на завоевание Англии. Поводом к нападению на Англию послужило так называемое «завещание Эдуарда Исповедника», англо-саксонского короля, который доводился родственником нормандскому герцогу.
Сыновья Гарольда пытались собрать рассеянные дружины англо-саксов, чтобы дальше воевать с захватчиками, но тоже потерпели поражение. Недавно пал их последний оплот - город Экстер. Теперь семья Гарольда в изгнании. Сыновья отплыли в Ирландию, чтобы собрать там новое войско, а королева-мать с внучками отправилась в Данию к королю Свену, который находится во вражде с рыжебородым Вильгельмом.
Ода умолкла, доведя свое повествование до конца.
– Выпьем за храброго Гарольда и сынов его, - промолвил Святослав, которого вдруг растрогала эта история, - а также выпьем за сестру мою Елизавету, королеву датскую,
Повинуясь жесту князя, служанки разлили по чашам вино всем, кроме Вышеславы и Ярослава.
Осушив свою чашу, Олег заметил, что глаза мачехи с каким-то затаенным любопытством разглядывают его, словно говоря: «Так вот каким ты стал, молодец! А по-прежнему ли я тебе нравлюсь?» Сердце Олега затрепетало, он улыбнулся Оде и опустил глаза.
…В январскую стужу двинули Ярославичи свои полки на Всеслава.
Изяслав со своей ратью наступал от Киева, сыновья великого князя вели дружины из Турова и Смоленска. Из Чернигова выступил Святослав, с ним же находились Олег и Роман. (Давыд перед самым выступлением неудачно упал с коня и сломал руку.)
Из Переяславля двигалось воинство Всеволода.
Весь декабрь сносились князья гонцами, договариваясь, как им заманить полоцкого князя в ловушку. Было решено с нескольких направлений двигаться к городу Минску. Если выступит Всеслав на помощь минчанам, то под Минском и постараться окружить князя-кудесника со всем его войском.
– А ежели разгадает Всеслав наш замысел и не придет к Минску?
– спросил Олег у отца на одной из стоянок.
– Может статься и такое,- спокойно отвечал Святослав, грея руки над костром, - тогда придется идти до самого Полоцка в логово Всеволода.
Снегу за декабрь навалило выше колен, и в январе он шел почти каждый день всю первую половину месяца. Потом ударили крещенские морозы да такие, что кора на деревьях лопалась и птицы на лету замерзали.
От Чернигова до Любеча войско Святослава шло по проторенной дороге. Но сразу за Днепром начались дикие, почти не обжитые места: городов там было мало, сообщения между селами, затерянными в лесах, на всю зиму почти прекращались. Ратникам приходилось прокладывать путь в снегах от селения к селению. Люди и кони выбивались из сил, а за войском, еще больше замедляя его движение, тащился обоз, груженный снедью и снаряжением.
В селе Речица на днепровском берегу Святослав задержался на два дня, дожидаясь Всеволодовой рати. Подошедшие переяславцы разбили стан рядом с черниговцами. Объединенное войско князей еще сутки не трогалось с места из-за метели.
В шатре Святослава было холодно, гора красных раскаленных углей, наваленных на утоптанном снегу, почти не давала тепла. Святослав расхаживал по шатру в медвежьей шубе и вслух делился со Всеволодом своими мыслями:
– Так говоришь, Изяслав избрал дорогу по реке Припяти, чтобы в Слуцке с сыном своим соединиться.
– Святослав усмехнулся.
– Боится за Ярополка.
– А ты как думал, - отозвался Всеволод, - все-таки любимый сын!
– Ну, за Ярополка-то бояться нечего, - возразил Святослав.
– Он не робкого десятка и воевода справный, не гляди, что молод. Вот за братом его Святополком глаз да глаз нужен. Сидел бы уж в своем Смоленске, без него бы обошлось!
– Нет уж, брат!
– резко произнес Всеволод.
– Всеслав Изяславовы владения потрошит, значит, война с ним перво-наперво дело Изяслава и его сыновей, а уж потом наше с тобой. Изяслав старшего своего на войну не взял, в Новгороде оставил, а ведь из Новгорода куда как ближе до земель Всеславовых, нежели от Чернигова и Переяславля.